История Ногайской Орды

После отступления Тахира б. Адика в Семиречье бескрайние пространства восточного Дешта оказались беззащитными перед ногайскими отрядами. Сыновья Мусы быстро восстанавливали свое господство над заволжскими и заяицкими степями. С этих пор из источников на долгое время, почти на столетие, практически исчезают упоминания о племенной знати у ногаев, помимо мангытской. Похоже, в ходе «реконкисты» иноплеменные кипчакские беки, поддерживавшие Касима, были изгнаны, или истреблены, или оттеснены от управления. Мангыты окончательно взяли в свои руки управление ногаями из всех элей (племен) своей возрожденной Орды.

Крымские и астраханские дела. Астраханская катастрофа 1523 г.

Отношения Ногайской Орды с западными соседями в эти годы складывались тяжело. Ближайший сосед — Астраханский юрт — был слишком слаб и малолюден, чтобы противостоять кочевому напору. Однако неправильно было бы видеть в истории Хаджи-Тархана только ногайское влияние (см., например: Очерки 1953, с. 441). В астраханской политике того времени наблюдались как бы три центра, или источника, влияния: Ногайская Орда, Крым и в меньшей степени княжества Северного Кавказа. Международные связи нижневолжского ханства во многом диктовались лавированием между гегемонами, прежде всего Гиреями и ногаями. В первой половине XVI в. последним не раз случалось сажать на трон Хаджи-Тархана угодных им Джучидов. Это порождало в окрестных странах впечатление, будто и сами астраханские государи происходят из ногаев[140].

Стремление властей Мангытского юрта поставить под свой контроль волжские низовья объяснялось не только заинтересованностью в земельных угодьях и промыслах (см.: Очерки 1953, с. 442), но и соперничеством с Крымом за влияние на этот Юрт. Исследователи разрабатывают различные геополитические схемы для объяснения данного соперничества. Одни видят в нем следствие русско-турецкого противостояния, и ногаи при таком раскладе выглядят как противовес Бахчисараю и стоявшей за ним Порте (Очерки 1953, с. 441, 442; Хлебников 1907, с. 6); другие трактуют его как результат постоянного давления ногаев на Крым, демонстративное непризнание ими какой-либо династической субординации, отказ их признавать чью-либо власть над собой (Berindei 1972, р. 340).

Стремление историков нащупать магистральную линию ногайско-крымских и ногайско-астраханских отношений понятно, но вряд ли продуктивно. Политическая ситуация в Восточной Европе XV–XVI вв. неоднократно менялась коренным образом, и каждый раз отношения между Юртами приобретали новые черты. Что же касается общей оценки, то астраханские связи Ногайской Орды колебались от враждебности до союзничества, и всегда с задачей подчинить ханство своему влиянию (но не завоевать!). Отношения же с Крымом, и здесь я согласен с М.Г. Сафаргалиевым (Сафаргалиев 1938, с. 133), в 1510–1540-х годах были в основном враждебные[141].

Выше подробно говорилось о контактах заволжских биев и мирз с Менгли-Гиреем и Мухаммед-Гиреем I. Вкратце напомним и сведем воедино сведения по этому вопросу. Уничтожение Менгли-Гиреем Большой Орды в 1502 г. сразу резко подняло его политический вес. Бий Ямгурчи пресек попытки мирз не то что помочь Ахматовичам, но даже приютить их. При этом он мотивировал свои жесткие действия именно высочайшим статусом крымского правителя: «Из старины наш прямой государь Менли-Гирей царь стоит; а брат наш Муса князь с ним в шерти и в правде был, и мы того деля сь его недруги с Ахматовыми детьми не билися». Братья и племянники бия, которым адресована была эта тирада, соглашались: «Государь наш Менли Гирей царь стоит; а недруга его Шиг-Ахметя да Хозяка отшлем (от себя)». Для подтверждения своей преданности Ямгурчи обещал даже послать войско во главе с сыном Алачем охранять крымские рубежи от ордынцев со стороны Волги. Весной или в начале лета 1503 г. он заключил с Менгли-Гиреем шертный договор по стандартной формуле быть Другу хана другом, а недругу — недругом. До конца жизни бий клялся не допустить объединения ногаев с Ахматовичами; к тому же от этого его постоянно предостерегал и Иван III (ПДК, т. 1, с. 456, 457, 474, 503).

Как только умер Ямгурчи, ногайско-крымские отношения стали резко ухудшаться. Наследники Мусы не желали более признавать Менгли-Гирея старшим государем и разорвали шарт-наме. Вскоре ногаи повсеместно стали восприниматься как противники крымцев. Уже в августе 1504 г. в «памяти» послу в Бахчисарай И.И. Ощерину содержалось задание сообщить хану о приезде в Ногайскую Орду миссии от великого князя литовского Александра Казимировича с характерной оговоркой: «Ино ведь то, господине, знатно, чего для он послал, ведь ему с ними (ногаями. — В.Т.) нет никоторого дела, опричь того, что на вас (крымцев. — В.Т.) их наводити». (ПДК, т. 1, с. 533). Но мирзы и без литовских подсказок и подарков начинали планировать удары по Крыму, тем более что Менгли-Гирей параллельно вел переговоры о союзе и с Москвой, и с Вильно, пытаясь убедить их в своей верности будущим коалиционным обязательствам.