История Нового Каллена — Недосягаемая (СИ)

К концу дня я выдохлась. В висках неприятно пульсировало, плечи налились тяжестью от десятков пакетов, которые я таскала в руках. Обоняние притупилось от изобилия приторных ароматов. Кофе в белоснежных стаканчиках больше не спасал. Тряпки опротивели. Боже мой, хорошо, что ради Элис еще не придумали круглосуточных торговых центров. Главное, никому не подать идеи.

— Примерь вот это? Последнее! — Умоляющий голос Элис раздался как раз в тот момент, когда я стягивала с плеч тонкую хлопковую рубашку с ярким цветочным принтом. Я обреченно протянула руку за шторку, чтобы взять последний — надеюсь — инструмент пыток и испуганно отшатнулась, когда Элис собственной персоной протиснулась в примерочную. Она замерла. Кровь загудела у меня в ушах, и я стала поспешно одеваться, хотя и прекрасно понимала — Элис разглядела и запомнила все до последней царапины.

Элис выронила фигурный шелковый топ. С непонятной завороженностью вампиресса протянула руку, чтобы коснуться багровой отметины у меня на плече. Я отшатнулась, неосознанно пытаясь прикрыть тело дрожащими ладонями.

Всю призрачную красоту и убаюкивающее спокойствие этого дня как будто смахнули со стола и разбили вдребезги. Так игривая кошка поддевает мягкой лапой стоящий на краю бокал.

— Что это такое?.. — выдохнула она едва слышно. Золото глаз. Молчаливое требование ответа.

Я сделала глубокий вздох и бессильно покачала головой. Все к этому и шло. У меня не получилось бы долго скрывать эти уродливые следы; я отвела ладони от истерзанных плечей. Остается держать подробности в себе, а язык за зубами. Она знает факт, но причины можно и скрыть.

— Лиззи. Объясни мне, что это такое? Кто это сделал? — Тон Элис был обманчиво спокойным. Попытку вновь рассмотреть отметины поближе она не предприняла; однако это означало лишь то, что она увидела достаточно.

— Нечего объяснять. Ты видела то, что видела. — Я поспешно скрыла тело под водолазной и чуть не сняла с себя скальп, вытаскивая из-под ворота застрявшие волосы.

— Собирайся. Мы едем домой. — Ее голос звучал расстроенно, разочарованно, как битое стекло.

Дом. Розали. Карлайл. Вопросы. Слезы. Воспоминания…

Свистящий воздух вырвался из-под стиснутых зубов, и я ощутила как мне на глаза наворачиваются предательские слезы. Да, со мной случилась очень неприятная ситуация, но я нашла в себе силы попытаться ее преодолеть; вот только все полетит в жаркую топку, если мы вернемся домой. Весь чудесный сегодняшний день сотрется из памяти, и останется лишь жалость в голосе Элис, желание разорвать невинному — почти — человеку глотку, нарастающее в глазах Розали, и суровая, неопределенная задумчивость на лице Карлайла.

— Я… очень тебя прошу, — сдавленно начала я. Слова с трудом приходили мне на ум. — Давай останемся в городе? Я не могу сейчас ехать домой. Я не выдержу. — По телу прошла непонятная конвульсия. Я не смогла устоять на ногах и бессильно упала на пуф, заваленный разномастной одеждой. В глазах застыли, искажая зрение, стекляшки слез.

— Но, Лиззи… — Элис присела на мой уровень, попыталась приблизиться; может, даже, чтобы обнять.

— Послушай, ты не изменишь того, что уже случилось, — надломлено произнесла я. — Просто дай мне время это преодолеть. Я жива, все еще жива… Мне лишь нужно время наедине с собой. Подальше от всех этих врачей, эмпатов и матерей. Давай проведем эту ночь в гостинице.

Отрывистые слова сами срывались с моих губ, я чувствовала себя растрескавшейся изнутри. Меня охватывали ненавистные воспоминания. Я не могла удержать их внутри. Больше не могла.

— Тебе придется очень многое мне рассказать, Лиззи, — вздохнула Элис и на секунду совсем по-человечески прикрыла глаза, кладя ладонь мне на плечо.

Она поднялась на ноги и собрала с пола вещи, в очередной раз придирчиво рассматривая свои ненаглядные кофты. От неожиданно настигшего меня стресса — или же от пары больших стаканов кофе натощак и в состоянии воспаления — я чувствовала себя болезненно и бессильно, и не могла перестать комкать в ладонях яркую рубашку в безуспешной попытке отвлечься.

— Тогда я оплачу вещи и забронирую нам номер в Four Seasons. — Она говорила с холодной монотонностью, и я тупо кивнула. Она умудрилась запомнить отель, который я так пристально рассматривала сегодня утром. — Собирайся, не торопись.

Я глубоко вздохнула и спрятала лицо в мягких складках рубашки, позволяя слезам пропитать ткань. Только через несколько мгновений я решилась подняться на нетвердые ноги и остановить взгляд на собственном нечетком отражении. Ты справишься, Лиззи. Справишься, потому что у тебя нет другого выхода.