Читаем История нового времени. Шпаргалка полностью

Парижская коммуна – орган городского самоуправления. 26 марта 1871 г. (через неделю после восстания парижан), прошли выборы в Парижскую коммуну – орган городского самоуправления. Членами Коммуны стали чиновники, журналисты, врачи, адвокаты, рабочие. Многие из них принадлежали к последователям Прудона (теоретика и деятеля анархизма), некоторые были последователями учения Маркса. Вдеятельности Парижской коммуны приняли активное участие многие иностранцы: рабочий из Австро—Венгрии Лео Френкель, польские революционеры Ярослав Домбровский и Валерий Врублевский, русский революционер Петр Лавров и др.

Реформы Коммуны

Руководители Парижской Коммуны заявили о своем желании провести реформы: заменить постоянную армию вооруженным народом, ввести выборность и сменяемость чиновников государственного аппарата, отделить церковь от государства, ввести бесплатное обучение, справедливо организовать труд и др. Многое сделать Коммуна не смогла, но она освободила парижан от долгов по квартирной плате, вернула без выкупа владельцам заложенные в ломбардах вещи и др.

С апреля 1871 г. между бойцами отрядов Коммуны и версальскими войсками начались вооруженные столкновения. Но силы были неравны, т. к. Бисмарк стал досрочно возвращать пленных французских солдат, и Тьер использовал их для борьбы с коммунарами. Кроме того, версальцы получали от германского командования оружие и боеприпасы. Провинция коммунаров не поддержала, т. к. правительство Тьера разжигало ненависть к парижанам, которые «осмелились поднять мятеж», когда враг оккупировал часть страны. Обе стороны вели себя очень жестоко. Ссылаясь на убийство генералов Леконта и Тома, версальцы расстреливали пленных коммунаров. В ответ на это Парижская коммуна приняла декрет о заложниках, которыми становились состоятельные парижане, заподозренные в симпатиях к версальцам. Среди заложников оказались даже епископ и несколько священников. Жестокость коммунаров оттолкнула многих парижан, тем более что, как всегда бывает в таких случаях, ситуацией воспользовались представители городского «дна», видевшие во всем происходящем возможность убивать и грабить.

21 мая версальцы начали штурм Парижа. Им удалось прорваться в город, т. к. они хорошо были вооружены. Началась жестокая схватка. Версальцы расстреливали баррикады, сооруженные коммунарами, из пушек, а затем прорывались через бреши.

Коммунары защищали каждую улицу, каждый дом. Сопротивление их длилось до 28 мая, когда последних защитников коммуны расстреляли у каменной стены кладбища Пер—Лашез. После этого версальцы развязали кровавый террор против участников Парижской Коммуны. В городе действовали военно—полевые суды, и многих парижан расстреливали без суда и следствия. Эта неделя вошла в историю Франции как «кровавая майская неделя». Потери коммунаров при этом составили более 30 тыс. убитых – погибших в боях и расстрелянных во время террора, а потери версальцев – всего менее 1 тыс. человек. Особенно много среди убитых коммунаров было рабочих и ремесленников. Кроме того, версальцы арестовали 36 тыс. человек, отправили в ссылку в Новую Каледонию – 7,5 тыс. человек, среди них 31 женщину. Современники Парижской Коммуны по разному относились к этому событию. Для одних – это жестокий бунт, вызванный анархией, безвластием, чуть ли не повторение якобинского террора, для других – великий подвиг, попытка осуществить утопическую мечту об обществе, где будет торжествовать социальная справедливость и демократия. Парижская Коммуна еще раз показала необходимость политического компромисса между правительством и народом.

69. ВОЗНИКНОВЕНИЕ УТОПИЧЕСКИХ И РАДИКАЛЬНЫХ ТЕЧЕНИЙ В ОБЩЕСТВЕННО—ПОЛИТИЧЕСКОЙ МЫСЛИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В

Предпосылками возникновения утопических и радикальных течений в общественно—политической мысли в первой половине XIX в. были революции в Европе в конце XVIII в., а также социалистические идеи о необходимости отмены частной собственности и защите общественных интересов и идеи уравнительного коммунизма, развивавшиеся во многих произведениях мыслителей XVI–XVIII вв. Это обусловило возникновение в начале XIX в. учения Роберта Оуэна, Анри Сен—Симона, Шарля Фурье. Эти мыслители, обеспокоенные судьбой разорявшихся ремесленников и работников рассеянной мануфактуры, пытались создать картину нового общества и государства, где человек будет защищен и уважаем. Их социалистические идеи являлись утопическими, но они пользовались популярностью среди ремесленников и рабочих, разорявшихся или терявших работу.

Перейти на страницу:

Все книги серии Учебное пособие для школьников, абитуриентов

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное