История нравов России

Купец XVIII века носил русское платье, ходил «при бороде», жил в деревянном доме; «вид его был смирный, бого–боязливый, почитал он после Бога власть, поставленную от Бога, стоял почтительно за прилавком, снявши шапку пред благородною полицией, боялся военных, чиновников, целый век обдергивался, суетился» (220, 340). Он был главой семьи, все подчинялись ему; жену и детей он держал в черном теле и божьем страхе, обучал сына торговому делу, чтобы тот умел твердо читать, писать и проворно считать на счетах. И когда умирал отец семейства, то его хоронили в дубовой колоде по религиозному обряду.

После смерти старика–купца оставался обычно значительный капитал, его наследник старался одеться по–европейски, хотя и своеобразно: носил длинный сюртук, вправляя брюки в сапоги, и брил бороду, и возводил огромный каменный дом. Ведь среди высших слоев горожан престиж владения каменным домом был чрезвычайно высок, к тому же это свидетельствовало о финансовом благополучии его владельца. В этом смысле показателен пример купца И. А.Толчено–ва, много лет бывшего бургомистром г. Дмитрова в последней четверти XVIII столетия. На месте старого двора богатого горожанина с деревянными и каменными постройками, с приспособлениями для сушки снопов и приготовления солода был выстроен вполне современный для той эпохи особняк в два этажа, а со двора — с антресолями (т. е. в три этажа), с фронтонами и иными новшествами. При доме заведен «регулярный» сад с садовником, построены оранжерея и теплица «для ранних огурцей», высажено до 70 фруктовых деревьев, в том числе померанцевых, лавровых, лимонных, персиковых. Для различного рода приемов была закуплена фарфоровая посуда; в роскошной зале своего особняка бургомистр устраивал приемы для местного купечества и духовенства (221, 85–86). Такого типа дома строились для зажиточных горожан — дворян и богатых купцов, причем следует отметить, что в то время особенно богатых купцов было немного, ибо богатыми были придворные и высшие сановники. Со вступлением России на путь капитализма, отмечает П. А.Бурышкин в своей книге «Москва купеческая», «наметилось появление «новых» купцов, образовавших ядро коренной московской буржуазии» (35, 18). Это ядро формировалось в конце XVIII — начале XIX века преимущественно из крестьян, так сложилась элита московского торгово–промышленного мира: династии Морозовых, Прохоровых, Рябушин–ских, Бахрушиных, Коноваловых, Коншиных, Третьяковых. Представители элиты, «аристократия капитала» старалась перенять образ жизни привилегированного сословия — дворянства. За ними тянулись и купцы победнее, о чем идет речь в «Очерках московской жизни» П. Вистенгофа.

Образ жизни московских купцов прежде всего характеризуется религиозностью: они богомольны, строго соблюдают посты и большей частью ведут семейную жизнь. Как и в XVIII столетии, они весьма любят хорошие барыши, чай, пиво, меды, лошадей и дородных жен, при оказии упиваются шампанским. Жены купцов не щадят усилий для того, чтобы румянами и белилами умастить лицо; они любят, уважают и побаиваются своих мужей, в основном занимаются домашним хозяйством, в свободное время они наслаждаются различными яствами, домашними наливками, пивом и чаепитием. Своих дочерей они учат русской грамоте, иногда французскому наречию и танцам. Во многих купеческих семействах французский язык и танцы признаются необходимыми элементами воспитания и воспитанности.

Купеческим сынкам свойственно повиновение родителям, но бреющие бороду и знающие французский язык более склонны к мотовству, праздношатанию и различным шалостям; они стремятся стать дворянами и поэтому идут в армию или поступают в университет. «Купеческие дети очень скромных, но зажиточных родителей, — пишет П. Вистенгоф, — иногда отличаются своим неистовством на московских загородных гуляньях, где в кругу гуляк, с бокалами шампанского, они прислушиваются к диким песням московских цыган; к ним присоединяются дети мелких торговцев, иногда сидельцы, и часто барыши, приобретенные в течение нескольких месяцев, уничтожаются при одной жестокой попойке» (231, 106). Деньги в таких случаях тратятся только из самолюбия, если же какой–нибудь купеческий сынок попадал в «плохую» историю, то он выпутывался из нее путем уплаты крупной суммы денег.

Купец, который торгует в рядах, редко видит свое семейство, ибо он проводит там целый день, даже обедает на стороне, домой приходит вечером, рано ужинает, молится и укладывается спать. В воскресенье (или праздничный день) все семейство в экипаже отправляется к обедне, потом обедает, а вечером выезжает в какую–нибудь рощу, где распивает чай, водку, вина и закусывает ветчиной, колбасами, кулебякой и телятиной. Иногда на гулянье с семьей, где купец ведет себя тихо и смирно, кто–либо из приятелей затащит его в ресторацию. Там он требует шампанского и цыганок, случается, что ему придется вступить в ссору с задорным приказным, и дело кончается хорошей пьянкой с «противником». После все семейство возвращается домой, чтобы завтра начать новый хлопотный день.