История о девочке, о корабле, который она смастерила, и о путешествии, опоясавшем всё Королевство фей

«Кровь прольется. — подумала девочка. — Я помню, Зеленый Ветер говорил об этом. Значит, так тому и быть, без крови — никуда. Но ведь и чудеса тоже случатся, — иначе, зачем он привел меня сюда? Ради чудес я согласна на ранения».

Сентябрь подошла ближе к До Скорого и, как будто посторонняя рука подтолкнула её, опустилась перед ведьмой но одно колено.

— Я всего лишь девочка из Омахи, — произнесла она, опустив голову и скрывая невероятное волнение, — Я не так много умею. Читать книжки, плавать, могу починить бойлер, если поломка не серьезная. Мне свойственно принимать поспешные решения вместо того чтобы промолчать и вести себя как хорошая девочка. Если по-вашему это неплохой арсенал, я согласно использовать его, как оружие, и отправиться добывать Вашу Ложку. Если я вернусь, — Сентябрь судорожно сглотнула, — вы поможете мне пробраться обратно в чулан между мирами, а там уж я доберусь до дома и лягу спать в свою постель. А еще я прошу Вас об одолжении.

— Каком? — обеспокоенно спросила До Скорого.

— Я пока не придумала что-либо стоящего. Но я обязательно придумаю. — смущенно ответила девочка.

В этот момент из-за облаков выглянула луна. Привет и До Скорого, поплевав на ладони, торжественно скрепили сделку.

— А как ты разберешься со львами? — спросила боязливо До Скорого.

— Ну, мне уже довелось обращаться с большими кошками. По-моему львы не страшнее леопардов. — ответила Сентябрь, хотя слова не показались ей таким решительными. — Скажите мне лучше, где живет Маркиза и как туда добраться.

В едином порыве все трое вытянули руки в сторону севера, где высились скалы.

— Где же еще? В столице. В Пандемониуме.

— А далеко до нее?

Не найдя что ответить, троица смущенно уставилась в землю.

— До скорого, — сказала Привет.

— Рада была, — сказала До Скорого.

— Прощай, — сказал Радбыл и нежно поцеловал её в щеку. Теперь у нее стало два поцелуя. И надо сказать, что поцелуй ободотени и поцелуй Зеленого Ветра сразу же сдружились.

Сентябрь шла по дюнам, облитым радостным лунным сиянием, вглубь Королевства. Сладкий ведьмин пирог согревал девочку изнутри. Иногда, откуда-то издалека ночь прорезал крик охотившейся совы. И вдруг, словно в голове полыхнула молния, она вспомнила слова «проверь свои карманы». Положив скипетр на траву, Сентябрь залезла в карман зеленого жакета и вытащила оттуда крохотный стеклянный шар, сразу же засверкавший в лунном свете. Внутри, плавая на каком-то далеком ветре, покачиваясь и переворачиваясь под неощутимым дыханием, сиял изумрудом ольховый листок.

ГЛАВА 4 Вивертека

в которой Сентябрь привлекает внимание Виверна, заучивает Наиболее Огорчительный Закон, а также вкратце размышляет о доме.

Сентябрь проснулась и увидела, что вокруг есть только маленькие красные цветы. Ночь она провела на ногах, смахивая за спину километры пройденных лугов; звезды кружили над ней подобно серебристой карусели, в то время как лунный свет, слабея, истиралась о линию горизонта. «Вокруг столько всего, что не приспособлено к сосуществованию, — убеждала себя девочка, — что страшно ложиться спать, когда положено. Того гляди, украдут». И хотя ноги очень устали и даже ныли, она дожидалась рассвета, не переставая идти, и грезила о солнце, под теплыми лучами которого будет спать, как под одеялом. И так и случилось: взошло солнце, застелило землю теплым покрывалом, и заодно укрыла маленький комочек посреди луга. Оранжевое платье смялось, но высохло, правда стало немного жестким, видимо от морской соли. Зевая спросонья, Сентябрь сладко потянулась.

— Что случилось с твоей второй туфелькой? — грохоча совсем близко, произнес низкий глубокий голос, заставив Сентябрь замереть от неожиданности (как была, с вытянутыми вверх руками). Инстинктивно широко раскрыв глаза, девочка увидела перед собой два непоседливых пламени, два сверкающих желтых глаза, — с нескрываемым интересом на неё смотрел дракон, лежавший, свернувшись, в высокой траве, словно кот. У него были маленькие рожки (по которым Сентябрь определила, что перед нею самец), похожие на телячьи; длинный хвост, вилявший лениво из стороны в сторону; и массивные бронзовые цепи, скованные внушительного вида замком, опоясывавшие его тело несколько раз так, чтобы крыльям не было никакой возможности расправиться. Его чешуйчатая кожа мерцала красным, словно дотлевающие угольки костра.

— Я …её…потеряла, — пробормотала Сентябрь, не опуская рук, и вообще, стараясь не совершить резких движений, чтобы не напугать ни дракона ни себя. — Она зацепилась за подоконник, когда я вскарабкивалась на Леопарда.

— Это вовсе не означает «потерять» — прогремело нравоучительно чудище, — это означает «забыть где-то»

— Ну…