История о колдовстве

– Если верить легенде, в начале времён Мрачный жнец, известный также как Смерть, был совсем не таков, как в нынешние времена. Говорят, он наряжался как ангел, любил петь и танцевать и был добр ко всему живому. Он позволял каждому существу прожить сотню лет, прежде чем сопроводить его в мир иной. Но всё изменилось, когда на свет появилось человечество. В отличие от других видов, люди всегда оплакивали умерших близких, сколько бы лет ни провели с ними вместе. Смерть счёл это поведение весьма любопытным и отчаянно желал постичь его суть. Поэтому Смерть создал себе дочь и отправил её в мир живых. В разлуке он очень тосковал по ней и наконец понял, что такое скорбь. Смерть очень ждал встречи с дочерью – она должна была вернуться, когда истекут сто лет её жизни. К сожалению, дочери Смерти пришёлся по нраву мир живых. Со временем она научилась избегать отца и открыла тайну вечной жизни. Когда ей исполнилось сто лет, Смерть стал всюду искать свою дочь, но нигде её не нашёл. Лишившись покоя, Смерть изобрёл болезни и увечья, чтобы те помогли ему в поисках, но его дочь была умна и знала, как спастись от них. Смерть так обезумел от горя, что променял свои ангельские крылья на чёрный плащ, которым печально известен теперь. И хотя свою дочь он не видел уже тысячи лет, Смерть так и не утратил надежды и до сих пор изобретает новые пути встречи с ней. Говорят, что теперь, если Смерть забирает людей прежде, чем они доживут до ста лет, то не потому что он жесток – просто он всё ещё ищет свою дочь и наугад забирает людей на случай, если она прячется от него под чужой личиной.

Ведьмы знали эту историю наизусть, но такой зловещей версии, как у Пип, прежде не слышали.

– Ж-жуть к-какая, – сказала Пчелетта.

– У меня теперь дневные кошмары будут! – воскликнула Стеблина.

– Вы подшутить надо мной решили, да? – хохотнула Люси. – Вы же не думаете в самом деле, что госпожа Мара – Дочь Смерти?

– Думаем, конечно! – выпалила Стежана.

– А вы не пробовали просто у неё спросить? – поинтересовалась Люси.

Ведьмы посмотрели на неё как на сумасшедшую.

– И почему феи вечно пытаются разгадать все тайны? – проворчала Зайцилла. – Почему нельзя просто наслаждаться интригой?

Стежана широко зевнула и потянулась.

– От истории про Дочь Смерти у меня каждый раз глаза слипаются. Надо засыпать, пока не слишком рано.

Девочки завесили окно и улеглись в свои гнёзда. Уже через несколько минут все ведьмы крепко спали, но Люси глаз не могла сомкнуть после истории о Дочери Смерти. Она не знала, всерьёз ли ведьмы рассказали об этом или просто пытались её напугать, но так или иначе теперь вопросов о госпоже Маре у Люси было даже больше, чем прежде.

– Эй, Люси, – шепнула Пип. – Как тебе Рейвенкрест?

– Сложно сказать, – ответила Люси. – Я ведь здесь всего пару часов провела, и за это время меня успели облапать одержимые деревья, оскорбить говорящие гаргульи, затем за мной побегала живая картина, а теперь меня ещё и напугали страшилкой про Смерть.

– Знаю, знаю, – сказала Пип. – Местечко на любителя.

Люси усмехнулась.

– Вообще-то, может быть, со временем мне здесь очень даже понравится.

Глава 7 Маленькая шалунья

Накануне ночью Люси даже глаз не сомкнула, но приспособиться к режиму дня ведьм ей оказалось очень сложно. Она часами ворочалась в гнезде, но никак не могла устроиться поудобнее – видимо, такие гнёзда нужно было ещё разносить, как новую обувь. Хуже того, все соседки Люси храпели как медведи и громко исторгали газы – всё это походило на бесконечный духовой оркестр.

Примерно в три часа дня Люси решила поискать кровать помягче. Она тихо выскользнула из спальни ведьм и на цыпочках прокралась в холодный коридор одиннадцатого этажа. В конце его обнаружилась тройная развилка, и Люси не знала, стоит ли идти по винтовой лестнице вниз, по изогнутой – вверх или же по мостику, который зигзагом уходил вперёд. Размышляя над этим, Люси вдруг испытала тревогу – за ней как будто кто-то наблюдал. Люси обернулась к стене и подскочила на месте, увидев прямо перед собой тёмную фигуру, которая сверлила её недобрым взглядом.

– Ой, привет, Старушка Билли, – выдохнула Люси. – Ты меня напугала.

Коза не шевельнулась, но Люси всё равно знала, что это она – слишком уж живыми были её нарисованные глаза.

– Не знаешь, где тут можно достать нормальную кровать? – спросила у неё Люси. – Ну должен же хоть в одной из этих семидесяти семи комнат найтись матрас, правда ведь?

Коза всмотрелась в Люси так проникновенно, будто заглядывала прямо ей в душу, и медленно кивнула.

– Не покажешь мне где? – попросила Люси. – А я тебе в благодарность нарисую большую лужайку вкусной травы.