История о снежном демоне (СИ)

  Тускло освещённые улицы города, смыкались тесными рядами за спиной бредущего, с трудом разбиравшего дорогу. Миша стремился только к одной цели, придававшей его неуверенной поступи устойчивость, дабы не оторваться от земли и не отлететь в небытие. Лишь одно оставалось важнее целого мира, снова вдохнуть лёгкий цветочный аромат. За прошедшие пару суток он смог уяснить наверняка, страшнее несбыточности мечты может быть лишь отсутствие какой-либо мечты напрочь. Остаться "белым листом" способны монахи и сумасшедшие, но ни к одной из этих групп людей он себя не относил. Юноша считал шаги и ступеньки, считал минуты и звёзды, считал машины и дома. Он загибал пальцы и подбирал камушки. Дойдя до места, куда влекло сердце, парень встретил первые лучи восходящего солнца, медленно поднялся на четвёртый этаж и отворил дверь. Не сняв обувь, он прошёл в спальню и позволил себе наконец остановиться. Прислонившись к стене, его отяжелевшее от усталости тело, опустилось на пол. Раскинув руки и ноги, словно снятый с креста мученик, прислонил расколотую компромиссами голову к дверце шкафа и прошептав только одно слово "прости", смиренно заснул. Ни мысли, ни сновидения не беспокоили юношу всё время отсутствия в здесь и сейчас, ибо кто-то оберегал его сознание.

  Проснулся Миша от назойливого вибрирования телефона в кармане брюк. Тревожность скрутила внутренности. В такое время, только один человек мог звонить столь настойчиво.

  - Здравствуй, мама, - хрипло проговорил юноша, не открывая глаз, даже не посмотрев на дисплей.

  - Ты снова бунтуешь? - пропустив приветствие, проговорил женский голос.

  - Я у друзей.

  - Ты слишком безрассуден! Кроме времени у тебя нет больше ресурсов, понимаешь? У тебя нет разумности, нет опыта и единственное на что ты способен, это просаживать драгоценные дни, чёрт знает где! Разве безразличие я в тебе воспитывала?!

  - Мама, я скоро приду.

  - Я жду. Нам нужно многое обсудить, - отчеканил стеклянной интонацией женский голос, после чего раздались гудки.

  - Пока, мам, - проговорил парень в никуда, отшвыривая телефон под комод, где так и осталась лежать скомканная серая рубашка отца.

  Миша вздохнул. На его левом бедре покоилась голова Юки. Укрытый собственными волосами, свернувшись калачиком, он мирно спал, дыхание его стало более ощутимым, а кожа на лице не так ярко отливала синевой. Юноше даже показалось, что на неестественно гладком лбу, между бровей пролегла морщинка. "Значит, ты всё-таки услышал меня, - подумал Миша и коснулся головы блондина, притронулся пальцами к ледяной глади волос. - Это я виновен, в её появлении? Наверняка, огорчил тебя. Чёрт, я не должен придавать морщинке такое большое значение..."

  Возможно именно мысли, склизкие ящерки, выбравшиеся из-под копны каштановых кудрей, пробудили спящего, шлёпаньем крохотных лапок. Юки открыл глаза и по мере того, как он поднимался с пола, опираясь на руки, слегка раскачиваясь, изгибая спину, полоса света, сквозившая меж тяжёлых портьер, выхватывала из полутьмы, фрагменты лица, одежды. Лучи солнца скользили по его волосам, путаясь меж прядей, заставляя их сиять, словно бриллиантовую пыльцу, но с плеч, в полумрак они ниспадали густым покрывалом тумана, пряча под собой сонный взгляд белёсых радужек. "Счастье" поднял лицо, ощущая пристальное наблюдение за каждым своим движением. Михаил даже не дышал, забыв, насколько естественно отражаться в чужом взгляде, жадно ловя для памяти мгновения. Застыв, он боялся спугнуть очарование нахлынувших чувств, в которых утопала голова. Или он ещё не достаточно протрезвел?

  - Я правда сожалению о своём поведении, - прошептал молодой человек с придыханием. - Доброе утро.

  Юки не пытался ничего сказать. Лёд его светлых глаз скрипел трескучими, подводными потоками и глубинной тишиной, что укрывает собой айсберги, целые миры. Он ждал и Миша проговорил:

  - Мне нужно уйти ненадолго, но я скоро вернусь.

  Кивок послужил ответом и неожиданно для себя, демон не стал поднимать головы, отвернувшись в сторону. Пряди волос соскользнули, укрыв тайну взгляда, которую он пожелал скрыть. Хладный сам не был уверен в причине подобного решения, возможно, его секретом стало впервые испытанное смущение из-за незнания языка, незнания правильных слов. Сколь страстно человек, сидевший напротив, мечтал о принятии и молил подарить благословенную сердцевину тихой надежды? Но демон не знал, как задать вопрос. Тишина, раньше столь простая в звучании, теперь угнетала, требовала сожжения, становясь вынужденным состоянием, колким и зыбким.

   Стиснув пальцы в крепкие кулаки, удерживая хрустом суставов неожиданный порыв коснуться подбородка Юки и поднять его лицо под лучи солнечного света, чтобы внимательно рассмотреть, Миша понимал, что долго себя сдерживать пока ещё был не в силах и вместо новых обещаний и извинений, он хотел не повторять прошлой ошибки.