История очевидца иных миров

Вдруг безликий вспомнил, как повели себя голуби, нарушив течение номера. Подняв голову, он принялся изучать верхние ряды этого злосчастного сектора. Тёмные тени. Кажется, несколько мужчин. А чуть ниже, на ступеньках между секторами… Человек, которого безликий никогда не видел, но ненавидел больше всего в жизни. Странно, на таком расстоянии Крейван не смог бы разглядеть его лица, но, тем не менее, отчетливо увидел, как он подмигнул своим зелёным глазом и улыбнулся. Фланахэн толкнул Миллса локтем в бок и прохрипел:

— Эйван, послушай мой совет: не налегай сегодня на свинину.

Рок-н-ролл 4 Безликий умирает

09/14/2014 23.38

Пастбищный выгон на окраине деревни Рок-Чапел.

Крейван.

Это был особенный вечер воскресенья, один из таких, которые любили все без исключения участники труппы «Замунер и сын». Если мы спросим обычного взрослого человека, живущего среднестатистической жизнью (оставим фрилансеров и прочих фри — за полями опросного листа), радует ли его наступление вечера воскресенья, он посмотрел бы на нас, как на умалишённых, и самым мягким из вариантов, был бы ответ: «Нет!» Позиция этого обычного человека ясна и понятна: и без того короткий уикенд подошёл к концу, завтра снова на работу, и послезавтра на работу, и послепослезавтра на работу — конца и края этой муке не предвидится. В конце выходных рабочая неделя представляется этакой вселенной, о конечности которой можно говорить лишь теоретически. То ли дело цирковой люд. Именно сегодня шоу «Замунер и сын» в последний раз показали в этой деревне; мелкие лавочки, прилепившиеся на несколько дней к шапито, заплатили свои арендные крохи и растворились в сумерках наступающей ночи; два часа назад последний посторонний покинул пределы ограждения цирка. Теперь можно было отдохнуть. Даже рабочие, кому завтра предстояла тяжёлая работа по разбору и погрузке конструкций шатра, и они тоже чувствовали всё очарование завершения очередного этапа кочевой жизни.

Формой «табор» напоминал «восьмёрку» или знак бесконечности (в зависимости от угла обзора): в одной половине кольцо грузовиков, легковых авто и фургонов с жилыми, техническими и специализированными помещениями, тенты и палатки. Другая половина — сам цирковой шатёр. Все участники шоу высыпали в импровизированный внутренний дворик, окружённый фургонами. Обычно, здесь проходили общие ужины, но так же, как этот вечер отличался от остальных, так и сегодняшний ужин отличался от ежевечерних трапез. Был торжественно установлен здоровенный мангал-патриарх, сопровождающий цирк чуть ли не с момента его реанимации в начале девяностых. Дрова прогорели и Колин О'Лири, признанный мастер приготовления на огне, аккуратно, быстро и ловко выкладывал на решетки, заранее отбитые и замаринованные куски свинины. Неподалеку, презрев всякие понятия о технике безопасности, Филипп Мюррей и Поль Робишо развели свой костёр, у которого уже грелись несколько человек, обсуждая последний номер Миры О'Лири. Сама Мира, усевшись на мягкую надувную подушку, слушала плавный перебор струн на испанской гитаре, принесённой Питером Замунером. Эйван и Лайм, сидя в складных креслах о чём-то негромко переговаривались, время от времени бросая быстрые взгляды на Фланахэна. Крейван бесцельно побродил от группы к группе, а потом ненадолго отлучился в свою каморку. Кажется, никто не обратил внимания на то, как он вернулся и незаметно уложил под колеса пикапа Фогерти какой-то продолговатый сверток.

— Первая порция, господа! — несмотря на внешнюю тщедушность Колина О'Лири, голос у него был довольно сильным.

Артисты оживлённо загалдели и принялись рассаживаться за столом. Появился Колин с дымящимся противнем, обходя стол, он ловко выдавал порции, желая каждому (даже Кармайклу, который сдержанно угукнул в ответ) приятного аппетита. Робишо дежурно предложил поработать над его, О'Лири, техникой жонглирования, а Фланахэн повеселил собравшихся более свежей шуткой, о сказывающихся навыках кормления подопечных. Однако, сам безликий не разделял приподнятого настроения коллег. Он был задумчив, всё время к чему-то прислушивался. Не считая шума в их лагере, вокруг было тихо, лишь мерно стрекотали сверчки, да попискивала какая-то мелкая пичуга. Раз только показалось, что где-то в отдалении хлопнула дверца машины.

— Ты не голоден? Съел уже какого-нибудь менеджера?

Рядом примостился Фогерти. Не глядя на Крейвана, он ковырял зубочисткой в зубах. Действительно, за всеми тревогами Фланахэн забыл о еде, да и аппетита не было.

— Ты хоть для вида поковыряйся, а то Колин обидится.

Крейван подумал, что эта обида может стать для О'Лири не самым большим огорчением сегодня ночью.

— Не вопрос, — он взял нож и вилку и начал старательно нарезать сочный и мягкий кусок мяса.

— Ничего не хочешь рассказать? — Фогерти всё так же не смотрел на собеседника.

— Пока нечего рассказывать. Думаю, сегодня что-то может случиться, и главная моя головная боль — как сделать так, чтобы не пострадал никто, кроме тех, кто это заслужил.