История одного филина

«Если выскочит заяц и я его подстрелю, отдам Йошке, — думал агроном, — а то, может статься, до самого рождества и не выберешься больше на охоту. Ферко тоже надо чего-нибудь дать из добычи; как известно, Ферко не ест зайчатины, говорит, зайцы сродни крысам, и он ими брезгует. И он сам, и все его семейство…»

Ружье дернулось в руках агронома, но поздно: лиса уже заметила размечтавшегося охотника и была такова.

— А, черт, — выругался с досадой агроном. Но тут маленькая фазанья курочка опустилась возле самых ног охотника и, заметив человека, припала к земле, испуганно моргая.

— Лети себе, глупая, и живи сто лет! — но не успел агроном докончить напутствие, как в кустах мелькнул пестрый фазан-петух и мигом исчез. Теперь уже было слышно, как шли загонщики.

Из-за кустов хлопнул выстрел, с той стороны, где стоял аптекарь, и вскинув голову, агроном увидел, как из чащи выпорхнула крупная серая птица. Теперь агроном не зевал: меткий выстрел и птица, кувыркнувшись в воздухе, упала на присыпанную снегом пашню.

«Ястреб! — удовлетворенно кивнул агроном. — Лишний десяток фазанов останется жить на будущий год».

Снова послышались выстрелы — это стрелял аптекарь. И вдруг на пашню выскочил заяц и опрометью кинулся вниз, по холму, но меткая пуля агронома уложила его.

«Ну вот, и Йошке кое-что перепало».

Показались загонщики.

Из-за кустов, возле которых стоял агроном, вынырнул молодой паренек.

— Покричи остальным, сынок, кто выйдет на поле; пусть идут по домам. Дядюшка Варга выпишет поденную плату.

— Слушаюсь!

Паренек исчез, и вскоре у опушки леса послышался его крик: мальчишка сзывал остальных загонщиков. Агроном же двинулся и дороге. Он подобрал ястреба, зайца и, когда вышел на дорогу, услышал перестук колес: приближались повозки.

Ветер теперь завывал вовсю, а снег сыпал уже не крупой, а мокрыми большими хлопьями.

В селе ветер ощущался не так сильно.

— Дядя Лаци, я сойду у конторы. Узнаю только, что нового в хозяйстве, и мигом домой. Йошка, один заяц — твой. Остальным распорядится Ферко.

— Благодарю вас, все будет исполнено…

Агроном пошел в контору, где его встретила девушка-уборщица.

— Что нового, Маришка?

— Вам звонили, господин агроном, сначала с верхней усадьбы, а потом господин секретарь сельской управы.

— Что-нибудь срочное?

— Ничего не велели передать…

— Тогда вызови усадьбу…

— Что хотел господин секретарь сельской управы?

— Ничего не сказал, только просил позвонить.

Агроном перешел к другому аппарату.

— Слушаю.

В трубке послышалось дыхание секретаря.

— Я думал сначала зайти к тебе, но можно и по телефону, это уже не секрет: Йошку Помози забирают в армию.

— Но ведь он тракторист… есть льготы…

— К сожалению, сейчас им нужны именно трактористы и молодого возраста.

— Провались они…

— Я сказал то же самое, но наш приятель объяснил, что полковник выделил самых молодых.

— Неужели ничего нельзя сделать?!

— Ты сам знаешь, я бы сделал, если бы можно было…

— Ну, тогда до свидания!

Снег сыпал без перерыва двое суток. Затаилось, замерло все живое, придвинулось ближе к селу. С голых заснеженных полей к околице слетелись вороны, а синицы только что не барабанили клювами по стеклу, выпрашивая корм.

Придуманная Ферко западня действовала безотказно, так что Ху перешел на одних воробьев. Дорожки вокруг дома были расчищены — Ферко снова и снова лопатой отбрасывал снег, но куры осмеливались лишь из курятника обозревать эту пушистую белизну и предпочитали, сидя на насесте, терпеть суматошную охоту Ферко на воробьев, только бы не утопать по шею в снегу.

Йошку Помози проводили на военную службу. При этом парень отнюдь не выглядел удрученным.

— Ничего не поделаешь! — махнул он рукой. — На то и военная служба, чтобы кто-то служил. Не одного меня берут, не милуют и других. По крайней мере, никто не бросит упрека, что я уклоняюсь…

— Все это так, — улыбнулся Ферко, но только вблизи солдатчина тебе покажется совсем иной.

— Обязательно пиши, Йошка, сообщай, где ты находишься, — напутствовал его агроном. — Господин секретарь сельской управы сам был офицером, вдруг да изыщется возможность хоть что-то для тебя сделать.

— Спасибо, господин агроном, отовсюду буду писать.

И Йошка ушел — один среди многих тысяч парней, таких же, как он.

У Мацко от мокрого снега мерзли лапы, но он ежедневно наведывался к хижине филина и даже однажды притащил за собой другого пса, что крайне возмутило Ху.

Случилось так, что однажды соседский пес пролез во двор через щель в заборе, и Мацко — довольно необдуманно — тотчас повел его знакомиться с филином.

— Мой друг, — вильнул хвостом Мацко. — Время от времени заходит ко мне.

— Ненавижу всю вашу породу! — грозно защелкал Ху. — Теперь мне постоянно грезятся разные сны, и я терпеть не могу, когда меня будят. Так что уведи своего приятеля куда-нибудь подальше от хижины!

— Пошли, — махнул Мацко хвостом, и оба пса потрусили во двор.

— Такого здоровущего филина я и не видывал, — растерянно моргал соседский пес. — Как же ты с ним водишь компанию, если он тебя терпеть не может?

— Это он только так говорит, — почесался Мацко. — Ху очень много знает, и с ним интересно разговаривать.