История одного города

— Забей, вставай уже скорее.

Мальчики растворились в глубинах подъезда.

— Вот же маленькие черти… — пробормотал под нос Давид.

— Да ладно тебе, они ведь и правда хороший хабар достали.

Незаметно для Давида к нему подошёл мужчина, выглядящий значительно старше остальных. На нём была потёртая кожаная куртка, чёрная кепка и камуфляжные штаны. Единственным, что могло привлечь внимание, были золотые часы на левом запястье.

— Старик, свали-ка ты. Не хочу я их в это втягивать, но нам и без них непросто.

— Добрый ты всё-таки человек, Давид.

— А по зубам ты давно не получал, я смотрю.

— Да понял, ухожу я, ухожу.

Старик медленно направился вслед за мальчиками. Проходя от одного крыльца к другому, он вспоминал свою жизнь. Перед глазами проносились картинки этого двора: как он играл в нём с друзьями, как сидел на скамейке с девушкой, как все вместе отмечали его свадьбу. Помнил он и как его провожали на войну, и как на его глазах бомба прилетела в центр двора. В этих мальчишках он видел своих детей, а в Давиде — себя.

Глава 6. Минута

Ровно в полночь тяжёлый маятник старинных напольных часов качнулся, ознаменовав тем самым начало банкета. Сотни лакированных туфель и изящных каблучков застучали по дубовому паркету, вторя пьянящей музыке городского оркестра.

Как и многие другие официальные мероприятия в городе, это тоже начиналось с бала. Лишь вдоволь наплясавшись люди этого вольного города садились обсуждать дела. Так и сегодня, с балкона почти под самым куполом зала я наблюдал за десятками тел, двигавшихся в унисон. На мой скромный взгляд, такие традиции были излишними, а правды ради, откровенно глупыми.

С последним аккордом все поклонились друг другу и заняли свои места. Против моей воли меня усадили за большой круглый стол на главном подиуме. По правую руку от меня сидели мэр с его женой, а по левую — Генри. Подняв бокалы в первый раз, господа ожили. Там и тут были слышны шутки, сплетни, деловые разговоры и обычные беседы. Эд Стил же, сидевший с супругой по другую сторону стола, в упор не замечал меня или крайне правдоподобно делал вид.

Оперевшись на край стола, мэр встал.

— Господа! Все мы сейчас вкушаем плоды нашей свободы. Ежегодно мэрия организовывает этот банкет, чтобы напомнить о заслугах самых достойных семей, которые 17 лет назад защитили нашу независимость от Семнадцати Штатов. Однако, мы также хотим показать вам то, чего с тех пор мы добились вместе. В этом году темой вечера стала автомобильная промышленность. Оцените сами эти величественные механизмы! Мы специально представили самые новые, самые комфортные и самые красивые модели, которые уже совсем скоро поступят в продажу. Они — есть символ того, что Вольный город стремится в будущее и скоро обгонит своих недоброжелателей!

— Серьёзно?

Этот вопрос разнёсся по всему залу и улетел эхом внутрь коридоров «Дворца последнего Императора».

— Простите? Кто вы, и почему вы так говорите? — на лице мэра читалось удивление. Уже долгие годы он ни разу не слышал, чтобы кто-то не только посмел перебить его, но и сказать хоть что-то наперекор.

— Я спросил, серьёзно ли ты, червяк, считаешь себя и этот скот достойнейшими?

Толпа, остававшаяся до этого безмолвной начала гудеть. Дамы в пышных шляпах, мужчины в разноцветных галстуках наперебой начали возмущаться.

— ТРУС, ПОКАЖИСЬ! — не сдержав злости, крикнул мэр.

Ответом ему стало летящее с балкона чёрное пятно. Казалось, что буквально на секунду все застыли, приковав своё взгляд к этому пятну. Всеобщую тишину нарушил лишь звук удара тела о дубовый паркет.

— Это же охранник, мы видели его у входа. — прошептала какая-то дама, но её услышали все.

— Я не боюсь показать себя, хaeлар.

На балконе показался мужчина лет 47–50, в старой, но чистой военной форме. В руках у него была винтовка, а на поясе висела пара гранат.

— Почему же ты называешь меня трусом, а?

— Не может быть…

Три слова. Как много могут передать три слова? Я люблю тебя. Это тоже три слова, но сила, которая в них заключена способна изменить мир, судьбу, историю. Но те три слова, которые произнёс Генри были совершенно иными. В них не было ни намёка на силу. Наоборот, это были слова того, кто никогда не сомневался в себе, но увидел нечто, ввергнувшее его в самые глубины отчаяния.

— О, рад, что ты узнал Давида. — сказал я, медленно вставая с кресла.

— Зачем, Рой? Зачем ты привёл этого психа сюда? — в панике протараторил Генри.

— Успокойся, Генри. Не случилось ничего необычного. Просто для тебя необычно оказаться в ситуации, когда твоя жизнь и будущее зависят от другого человека.

— Рой… — прошептал Генри, падая обратно в кресло.

— РОЙ, ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ? — прокричал мне в лицо мэр — КАКОГО ЧЁРТА ТУТ ПРОИСХОДИТ?