История одного имени

Вернее нет. Какой там страх, страха не было! Был ледяной, мокрый ужас! Вместе с каплями дождя он склеил одежду с телом. Ланса даже начала слегка бить дрожь. Он прекрасно представлял себе, что сейчас начнется. Хорошо, если будут просто бить — это дело привычное. Но, похоже, «эти» тоже знали толк в промывании мозгов. Не даром, как только Ланс столкнулся со Стэном, контакт с шефом тут же пропал.

Стэн впихнул его в машину. Пленник все еще воспринимал окружающее как в замедленной съемке, и сопротивляться, особенно, не выходило. Что с ним было?

Ланс мог только догадываться, что когда Стэн и Смуглый оставили его в гостинице, дельцам из родной школы удалось как-то захватить контроль над его мозгом. Это было плохо. Но, как говорится, хрен редьки не слаще. С одной стороны душка Булли, с другой — эти двое. Хотя, в некотором роде Стэн Ланса даже спас. Видимо в пределах досягаемости этих двоих сигналы из родных лабораторий глушились. Вот попал же меж двух огней…

Смуглый медленно поднял руку. Мышцы Лайтмена непроизвольно сократились. Он знал, что сопротивляться бесполезно, но готов был проверить это еще раз 200.

— Надо бы переодеть его. Он совсем промок, — сказал Смуглый. — Что это у тебя? — он коснулся, наконец, шеи Ланса. Ланс попытался отстраниться, но резкое движение едва не лишило его сознания.

— Наверно, охранник задел, — Стэн оторвал взгляд от дороги. На этот раз он сидел за рулем. Смуглый убрал руку. На пальцах осталась кровь.

«Черт, а я и не заметил, как меня зацепило». Ланс машинально напряг мышцы шеи и убедился, что рана, действительно, пустяковая. А вот головой лучше было пока не двигать.

Смуглый достал аэрозоль, салфетку и что-то вроде пластыря. Лайт улыбнулся одними губами: «Что, эта царапина на шее мешает меня избить? Типа — кровью брезгуем замараться?»

Он не боялся, что Смуглый прочтет эти мысли, напротив рад был бы его позлить.

Смуглый потянулся, чтобы обработать ранку, Ланс дернулся и потерял-таки сознание. И это было хорошо, потому что, когда он пришел в себя, в голове совсем прояснилось. Наверно, Смуглый что-то сделал. Умел, гад.

Стэн затормозил, вышел и через 5 минут вернулся с сухой одеждой в местной упаковке. Одежду он бросил Лайтмену — видимо, имея в виду, что стекла тонированные, а они со Смуглым не юные красотки.

Ланс растерялся: судя по всему, если он откажется раздеваться, его разденут. В пакете была белая майка, что-то из джинсовой ткани… Он слегка побледнел, быстро поменял мокрый, испачканный кровью шелк на белую (слава Богу, без рисунка) майку, сверху набросил джинсовую куртку и замер.

— Мне помочь? — спросил Смуглый. Взгляд его давил. Не нарочно, а скорее просто потому, что Смуглый привык командовать. Стэн, любопытствуя, обернулся.

Лайт попытался разорвать кокон чужой воли, опутавшей его. Не смог. Просто сидел, тяжело дышал и ждал, что будет. Им ничего не стоит стащить с него брюки, но сам он раздеваться не будет. Пусть лучше еще один кошмар.

— Из-за пустяка и такая реакция? — одними глазами усмехнулся Смуглый. Он изучил мокрое пятно на сидении от кожаных лансячьих штанов, капли воды, стекающие с мокрых волос… — Волосы вытри. Рубашкой что ли. Там в пакете. — И отвернулся.

Лайтмен не сразу, но восстановил привычную скорость метаболических процессов. Это надо же, отвязались. Он не мог понять, почему. Ведь справились бы. Что, не те условия, чтобы получить удовольствие по полной программе? Ланс привык, что издеваются всегда с удовольствием, но тут его даже сомнения на миг взяли…

Лайтмен посмотрел в окно. Он плохо знал город, но и дураку было бы ясно, что едут они к аэродрому. К частному, видимо. Гражданский, насколько он помнил, был расположен рядом с военным. Интересно, куда «эти» полетят теперь? Он, как мог, вытер волосы, заплел их в косу, чтобы не мешали. * * *

— Я снова не слышу его. — Эл Мэдиссон снял с головы прозрачный шлем. — Но если он еще не сорвал блокаду, то скоро сорвет. Шерман молча сидел, обхватив руками свою квадратную челюсть.

— Мы потеряли его. Боюсь, больше у нас не будет шансов вырвать его из рук Хозяина. Считай, что как агент он мертв. Шерман молчал.

— Следовало убить его, пока я имел доступ к его мозгу. Но кто-то пожадничал, не умея довольствоваться малым. Давай подумаем, как много знает об СКР Лайтмен, и насколько это может быть опасным?.. Боюсь, что он знает… почти все о внутренней структуре… Выделите мне двух-трех не очень ценных агентов, Тимоти, кто-то должен будет пожертвовать собой и передать Лансу пароль, который запустит систему самоуничтожения.

— Это словесный пароль? — отозвался, наконец, Шерман.

— Ну, зачем так примитивно, — усмехнулся Эл, — но агент тоже умрет. По тем же причинам. Он не должен попасть в руки Хозяина.

«Томас Ри», — вспомнил Ланс, и снова в затылке возникла боль, правда, уже не такая острая. Лайтмен вспомнил и «Арнольд 1930-й». Улыбнулся: «Так этот тип и есть неуловимый Томас Ри? А второй? Лорд Гамильтон? Крупненький такой лордик.»

Снова возникшая головная боль мешала Лайту думать. Что это с ним? Воспаление мозгов?