История одного Карфагена

«Мы чувствовали в нем моральную силу, которой невозможно не повиноваться, чувствовали, что это тот человек, за которым надо беспрекословно следовать. Ни один офицер-воспитатель, ни один преподаватель корпуса не внушал нам такого чувства превосходства, как гардемарин Колчак. В нем был виден будущий вождь».

Однако, всё это только одна крайность. А вот, что писал белый генерал Будберг, служивший вместе с Колчаком:

Обыкновенный тип адмирала, очень взбалмошный и не привыкший сдерживаться, узкий моряк, наполненный морскими традициями и предрассудками, абсолютно незнакомый с военным делом и с администрацией; положительные качества – искренность, идейность борьбы за Россию, кристальная честность, ненависть к беззаконию – все это очень мало для возглавления верховной власти в такое время.

Так, Будберг поймал главную вещь: у Колчака было много недостатков в характере, но помимо этого он просто был не готов к тому, что выпало на его долю. В другой работе Будберг добавил:

Истинный рыцарь подвига, ничего себе не ищущий и готовый всем пожертвовать, безвольный, бессистемный и беспамятливый, детски и благородно доверчивый, вечно мятущийся в поисках лучших решений и спасительных средств, вечно обманывающийся и обманываемый, обуреваемый жаждой личного труда, примера и самопожертвования, не понимающий совершенно обстановки и не способный в ней разобраться, далекий от того, что вокруг него и его именем совершается.

Как такой неоднозначный человек оказался лидером белого движения и верховным правителем России?

Колчак родился 16-го ноября 1874-го года в семье военного и получил прекрасное образование. Трудно сказать, насколько справедливы разговоры о том, что гардемарин Колчак значил больше, чем любой воспитатель, но, во всяком случаи, он действительно пользовался авторитетом и уважением. Закончив Морской кадетский корпус, он начал служить на фронте и заниматься гидрологией и исследованием океана, мечтая попасть в полярную экспедиции. В начале 20-го века он принял участие в экспедиции барона Толля, цель которой заключалась в поиске загадочной и несуществующей земли Санникова, которую когда-то видел на Севере промышленник Яков Санников, добывавший пушнину. Эта экспедиция закончилась трагически: в какой-то момент Толль с частью команды отделился от остальных, но так и не вернулся. После этого Колчак сообщил о произошедшем в Петербург, а затем вернулся на Север и всего с несколькими людьми на вельботе отправился искать Толля. Так, он добрался до острова, от которого барон с отрядом отплывал, и нашёл документы, согласно которым в этот момент у них всё ещё было в порядке. А дальше – непонятно: либо они утонули, либо замёрзли или умерли от голода. Никаких следов дальнейшей судьбы группы Толля Колчак не нашёл.

Уже во время этой экспедиции проявились те качества Колчака, которые будут отмечать на всех этапах его карьеры, – нервность и раздражительность, которые мешали всем, и особенно – ему самому. Вот, что писал Толль до своего отделения от экспедиции:

Наш гидрограф Колчак прекрасный специалист, преданный интересам экспедиции. В выдержке, необходимой в условиях полярного плавания, в терпении не ощущалось пока недостатка, по крайней мере у меня и у Коломейцева. Меньшим запасом терпения обладает гидрограф: он находит местность отвратительной, считает, что она не сулит ничего интересного и не имеет полярной специфики; такую местность он мог бы найти и в окрестностях Петербурга.

И далее: