История одного Карфагена

Есть много научных исследование (но и ненаучных дурацких рассуждений) о том, что революция была подготовлена и существовал чей-то заговор. Если откинуть идеи о масонстве и немецко-британской разведке, многие обвинения шли в адрес революционеров, которые, разумеется, были заинтересованы в революции. Но, с другой стороны, только 25-го числа партии опомнились и стали участвовать в том, что происходило.

Некоторые историки считают, что существовал заговор среди военных. Недавно появились публикации историк Сергея Куликова, который считает, что существовал продуманный и разветвлённый заговор, во главе которого стоял Александр Иванович Гучков, лидер октябристов, который принимал отречение у Николая II. Вообще, Гучков был очень интересным человеком, и, наверное, когда-нибудь найдётся новый Дюма, который напишет его биографию. Так, Гучков был из богатой купеческой семьи. Его отец-старообрядец отбил свою будущую жену у её мужа во Франции и привёз в Россию. Он получил блистательное образование на историко-филологическом факультете МГУ, а затем – во многих заграничных университетах, где так и не доучился, потому что в России в 92-м году начался голод, и он бросился на родину, чтобы помогать голодающим. По приезде, Гучков начал активно участвовать в земской жизни и заниматься благотворительностью. Кроме того, его носило по всему миру, и он оказывался на Тибете, на турецких землях, заселённых армянами, в Китае, где участвовал в походе русской армии в 1900-м году для спасения русский дипломатов от китайских повстанцев, участвовал в англо-бурской войне (на стороне буров), и так далее. Есть версия, о том, что он преувеличивал свои приключения в целях рекламы – может быть и так, но, во всяком случаи, выглядит всё это невероятно.

Вскоре началась революция 1905-го, в ходе которой Гучков выдвигался во все Думы, начиная с самой первой, но попал только в третью. В это время он уже возглавлял Союз 17-го октября – партию правых либералов, поддерживающую монархию. Далее, как говорил сам Гучков, в 15-м году произошёл перелом: он был травмирован и отступлением русской армии, и поведением власти. С этого момента началось его отторжение не от монархии, но от царя.

При этом существует версия о том, что ещё в 16-м году он начал готовить заговор. Вот, что пишет Куликов:

Уже 8 марта 1917 г. А.И.Гучков объявил: «Не людьми этот переворот сделан и, поэтому, не людьми может он быть разрушен».

И далее:

В сентябре 1916 года, с одобрения лидеров думской оппозиции, Гучков приступил к технической подготовке государственного переворота, имевшего официальной целью заменить Николая II на наследника-цесаревича Алексея Николаевича, а регентом сделать его дядю, великого князя Михаила Александровича. Гучков образовал и возглавил пятерку, в которую кроме него вошли его ближайшие сотрудники по ЦВПК – товарищ (заместитель) председателя Думы Николай Некрасов, Терещенко, а также менее известные деятели – князь Дмитрий Вяземский и Дмитрий Коссиковский, поддерживавшие связи с военными кругами.

Согласно этой версии, рабочая группа ЦВПК сыграла важнейшую роль в подготовке революции, поддерживала связи с генералами и военными, в результате чего те смогли надавить на Николая.

Таким образом, мнения абсолютно расходятся. Кто-то считает, что это абсолютная стихия, а кто-то – что заговор Гучкова, революционеров или каких-нибудь иностранных разведок. Сейчас судить уже очень тяжело. Мне близка позиция историка Бориса Колоницкого, который считает, что произошло сочетание: были люди, которые хотели повлиять и добиться отречения, но одновременно произошёл стихийный взрыв, и на волю вышли те силы, с которыми никто не сумел совладать.

Думаю, этот вопрос довольно существенен, потому что это не просто исторические споры, а, по сути дела, споры о судьбе нашей страны и о её характере. Что произошло: злой умысел некоторой группы людей, стихийное действо дремавших в народе сил или же что-то подготовленное длительным ходом развития? В зависимости от того, к какой идеи мы примыкаем, у нас формирует свой взгляд на развитие страны и на то, каким образом в ней стоит жить: бояться и ужасаться народа, который показывает своё лицо, или считать его народом, вставшим за свои права? Думаю, что это не только исторический, но и философский вопрос, очень важный для всех нас.

Продолжение