История одной казачьей станицы

Проходили долгие годы, полные терпения, невзгод, тоски по дому и домашним, и наступал долгожданный и светлый день возвращения казаков со службы домой, в родную и приветливую сторонку, в любый сердцу хутор, к родному куреню. Обычно гундоровские казаки, выводя сильными и звонкими голосами песни о родном крае и его приволье, возвращались со стороны станицы Каменской по дороге, которая петляла между пойменными лугами Северского Донца справа и невысокими холмами слева. Эту дорогу до сих пор местные жители называют казачьей.

Из возвращающейся команды казаков посылались передовые – оповестить о возвращении служивых в станицу, хотя и без оповещения вся станица в волнительном нетерпении, постоянно выглядывая за ворота и выстроившись у плетней, радостно готовилась к торжественной встрече. Всматривались, не едут ли случаем? Услышав долгожданную весть, все станичники, от мала до велика, бросали свою работу, сбегались к околице. Этот день, а к нему семья тщательно готовилась заранее, всегда считался в станице и в хуторах праздничным. Курень мыли, белили, начищали до блеска пол, столы застилали чистыми скатертями, кровати – белоснежными покрывалами. Как же иначе, хозяин с чужбины возвращался в родной, уютный, снившийся во снах курень!

Казаки, благополучно вернувшиеся домой, обычно всегда или привозили с собой, или же сами, на свои средства, справляли что-либо для станичного храма. По распоряжению станичного атамана звонили во все колокола. Атаман, с иконой в руках, в сопровождении разнаряженных, в радостном волнении, женщин и детей выходил навстречу возвращающимся со службы казакам. Лики икон в руках станичного атамана и начальника казачьей команды соединяли, торжественно и степенно целовались при этом сами, и после общего молебна в церкви станичный атаман устраивал на майдане «станичную хлеб-соль», а затем все семейно расходились по домам. По вьюкам казачьей лошади можно было определить, какое богатство и подарки привёз в дом казак из похода домочадцам. Но считалось хорошим тоном одаривать в счастливый этот день не только родственников, но и своих друзей и соседей по хутору. Дарили, как правило, фуражки, шапки, платки, шашки, сабли, кинжалы, ятаганы и прочее нажитое в боевых походах добро.

В течение сорока лет, с середины 30-х и до середины 70-х годов XVIII века, особых изменений в военной организации не было. Всё катилось по привычным «рельсам» принятого ранее порядка, прописанных законов и устоявшихся традиций. Но пришло иное время, и оно потребовало изменений и в этой сфере.

В 1874 году в Российской империи был принят «Устав о воинской повинности». Пункт первый его гласил: «Защита престола и Отечества есть священная обязанность каждого русского подданного. Мужское население без различия состояний подлежит воинской повинности».

По принятым в те годы законам Российской империи наступило некоторое облегчение воинской повинности для казаков. Это выразилось в том, что срок службы определялся в 20 лет (с 18 до 38 лет). Первые три года приходились на приготовительный разряд, когда казак готовился к воинской службе, обзаводился необходимым обмундированием и добротным снаряжением. Затем в течение двенадцати лет он состоял в строевом разряде, причём действительную службу отбывал четыре года в частях первой очереди, еще четыре года – в частях второй очереди (на льготе), с проживанием в станице, последние годы – в частях третьей очереди, тоже с проживанием в станице. Вслед за этим он переводился на пять лет в запасной разряд, а по выслуге зачислялся в ополчение.

В 1875 году в газете «Донские областные ведомости» был опубликован цикл статей о сборах на службу казаков, как о наиболее животрепещущей проблеме для всех слоёв казачества. Вот что было написано в выпуске от 27 сентября 1975 года: «Донские казаки по положению о военной службе должны отбывать воинскую повинность с собственным снаряжением и на собственных лошадях. А чтобы повинность отбывалась правильно, существуют правила, по которым на станичных правителей возложена забота понуждать казаков справляться со службой, наблюдать за не растратою ими своих военных вещей и строевых лошадей и принимать меры относительно беспечных и расточительных казаков. Станичному обществу указаны меры к беспечным и расточительным казакам в отношении военной службы, а именно: