История одной кошки

По утрам Лаура выглядит более вялой, чем обычно, потому что больше не пьет кофе. Но сегодня за завтраком она кажется оживленной, когда говорит Джошу:

— Сегодня днем я встречаюсь с адвокатами, представляющими разные стороны в этом деле. Надеюсь, мы сможем начать официальные переговоры.

Джош тоже кажется встревоженным, когда ставит свою чашку с кофе на стол.

— Неужели мы уже до переговоров добрались?

— Ну… — Она кладет руку на стопку газет, которые читала, пока Джош готовил тосты. — У меня есть полный список нарушений при эксплуатации и пунктов, требующих ремонта. Если точно — их около двухсот. — Она гримасничает. — Я отметила все нарушения установленных положений, которые повлечет за собой предлагаемый договор между домовладельцем и застройщиком, который хочет купить данную недвижимость. В основном потому, что эти положения такие противоречивые, что никто не смог бы согласиться с ними всеми. — Она трет большим и указательным пальцем правой руки уголки глаз, приподняв очки. — Если честно, я не знаю, кто пишет все эти уставы. Однако, к нашему счастью, эти противоречия играют нам на руку. Ты сказал, что здание оценили в семь с половиной миллионов долларов и что жителям дома удалось собрать десять через займы и гранты? — Джош кивает. — Компания-застройщик предлагает пятнадцать. Мы предложим восемь и постараемся убедить, что длительная судебная война будет мучительной и более дорогостоящей, чем сама недвижимость.

Джош отодвигает свою тарелку в сторону, потом кладет кусочек тоста на пол, чтобы я могла слизать масло.

— Ты хочешь сказать, что мы все можем решить уже сегодня?

Лаура фыркает.

— Нет. Мы только запустим механизм, покажем им, насколько серьезно настроены на борьбу. Мы позволим домовладельцу уговорить нас на десять миллионов. Будем надеяться, что либо компания-застройщик снизит цену, либо владелец решит, что лучше взять десять миллионов сейчас, чем провести несколько месяцев или лет в борьбе за предложенные застройщиком пятнадцать.

На лице Джоша написано сомнение.

— А как же слушание в Отделе восстановления жилищного фонда микрорайона? Город выплатил девяносто пять процентов стоимости этого здания. Формально власти имеют право высказаться «за» или «против» вывода этого здания из программы Митчелла—Лама.

— Право-то у них есть, и, в принципе, власти должны бы пользоваться этим правом почаще, — соглашается Лаура. — Но обычно на практике они им не пользуются. Проблема слушания в том, что тут или да или нет. Если одна из сторон получает отрицательный ответ — игра окончена. — Лаура умолкает, отпивает из стакана апельсиновый сок. Когда она вновь начинает говорить, ее голос звучит мягче: — Знаю, ты лелеешь романтические мечты о большом процессе, о ликующей толпе, но в действительности компромисс — самое лучшее решение вопроса. Владелец получает больше официальной стоимости недвижимости, жильцы получают все привилегии прáва собственности, а общество сохраняет доступное жилье вместе с программами и услугами, которые предоставляет студия звукозаписи. Так будет лучше для всех.

Джош встает, выбрасывает остатки тоста в мусорку и дает мне из упаковки, лежащей на кухонном столе, кусочек сыра.

— Ты права, — говорит он Лауре. — За последние месяцы я так много занимался этим делом — теперь мне тяжело представить, что все закончилось.

Лаура выглядит удивленной.

— Но это не так! Сейчас как никогда важно сохранить давление со стороны средств массовой информации. Это убедит владельца, что он может проиграть суд, если отвергнет наше предложение и выйдет из-за стола переговоров. Каждое появление в новостях, каждая новая статья в газете — еще одна причина для него задуматься о надежности своих позиций.

Я никогда не думала, что человек, с которым ты в действительности знаком, может оказаться в телевизоре. Но через неделю после визита Анис к нам ее показали по телевизору в компании еще нескольких людей, по словам Джоша, известных музыкантов. Они сидели в комнате без окон в окружении множества музыкальных инструментов, и Джош с Лаурой тоже были там! Они держались позади, пока человек с микрофоном общался с Анис и другими гостями. Лаура с Джошем уже вернулись домой, когда началась передача, и было странно видеть их рядом со мной в комнате и одновременно их уменьшенную копию на экране телевизора.

После этой передачи телефон не переставая трезвонил несколько недель. Джошу звонили люди, чтобы договориться о новых телепрограммах, о написании статей в газеты. Люди, которым принадлежало здание, звонили Лауре, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. За последние пару недель Лаура редко бывала дома, потому что постоянно встречалась с людьми, которые там живут, и с их адвокатами. И вот однажды она принесла домой новости о том, что переговоры завершены. Она сняла пальто и как раз вешала его в шкаф в прихожей, когда по лестнице с встревоженным лицом спустился Джош.

— Ну? — спросил он.