История одной любви. Окончание

Впрочем, кто знает, какие виды скрывались под масками? Взглядам открыты лишь фигуры, а у они у присутствующих дам — как на подбор. Даже девушки с формами пышнее Насти, которую Тимоха, ругаясь, обозвал толстой, выглядели потрясающе, и каждая притягивала взор не меньше, чем какая-нибудь стройняшка-фитоняшка или казавшаяся подростком худышка. В каждой были свой шарм и своя прелесть. Мир прекрасен, потому что разнообразен.

Я приблизился к даме, повернувшейся ко мне спиной. Как требовали прозвучавшие условия, «холст» был открыт по самую поясницу и ждал кисти художника. Точнее, согласно условиям, — писателя. Я резво выплеснул фантазию на аппетитных формах: «Дареному коню смотрят не в зубы». Полотно сладко прожималось под пальцем, размашистые буквы выходили корявыми, мысли разбегались. Правильнее сказать, что они сбежали, чтобы собраться в другом месте.

Что дальше? Сфотографировать. Это с удовольствием. Теперь то же самое стало в два-дэ и ограничено рамочкой. При желании можно увеличить и разглядеть детальнее, но зачем, если несравненный оригинал — рядом? Далее, как сказано, нужно подготовить место для следующего автора. Это самое приятное. Моя ладонь опустилась в емкость, я примерился, и размазываемые слова потекли смертельными слезами. Бабочки живут один день, а сколько радости приносят глазам. Буквы в правильном месте, оказывается, тоже.

Гонг.

Я протер салфеткой ладонь и, после быстрого раздумья, территорию под будущий шедевр наследника этой красоты. «Чистота — залог здоровья» — всплыла в голове фраза из детства. Совершенно не к месту. Детством местные развлечения не пахли. Они пахли соблазном и приятными неприятностями. То есть, такими неприятностями, цена за которые возбужденному сознанию кажется приемлемой.

Переход.

В голове пусто почти так же, как на объекте приложения мыслей, который матово светит и влечет совсем не те мысли и образы. Восхитительные обводы требовали чего-то особенного, но какая тут работа ума, когда лицо уперлось в такое? И палец вывел: «Восхищен». Точка.

Заснять.

Смыть.

Чудесный конкурс.

Далее — «Ищу приключений», на следующем объекте переделанное в грубое и затейливое «Пенсионерам и депутатам вход бесплатный».

Как же наивно, плоско и неостроумно. Наверняка, такое уже было, и, не сомневаюсь, было не раз. Шутки уровня младшеклассника — не мой уровень, нужно включить воображение. Прочь лихорадочное возбуждение и ликование от непредставимого еще вчера зрелища. Жизнь — она здесь и сейчас. Свистать всех наверх!

Не будь время ограничено, я придумал бы что-то невероятное, задним умом я крепче железобетонных перекрытий. Увы, полет мысли глубоко вниз и банальность не отпускали. «Вход только по пропускам», «Уютный уголок», «Место аварийной посадки», «Без стука не входить», «Склад внутренних резервов»… Иногда я повторялся в идее, в условиях конвейера это неизбежно. Даже подумать некогда. Вернее, от дум отвлекали вид и ощущения. А к ним иногда прилагались разговоры.

— Можешь придерживать, если тебе так удобнее, — объявила невысокая молодая женщина из очередной кабинки.

— Справлюсь.

Палец вывел на пышных окружностях: «Не откажусь от поддержки». Закончив, я оглядел дело рук своих. Собственно говоря, описана ситуация, но этим все заканчивается. Для окружающих познавательно, но не прикольно. Мощным движением ладони я смыл неудачный вариант, взамен появилось «Не кантовать, при пожаре выносить первым». Тоже не фонтан, но лучше чем было.

— Исправляешься, — донеслось с легким сарказмом.

Откуда она знает? Черт, это же не про надпись.

— Стремлюсь к совершенству.

— У тебя получается.

— Я еще в начале пути.

— Как достигнешь конца, можешь снова зайти.

— Думаю, с такими формами вы достигнете его раньше.

Камера запечатлела нетленку, я вновь потянулся за водой.

А не оскорбил ли я даму ненароком? «С такими формами вы достигнете его раньше» сказано про совершенство, это был комплимент. Но леди говорила про конец…

Когда я вымывал среднюю часть надписи, наиболее косую и потому труднодоступную, обширные створки хулигански пожали мою ладонь. Меня прошибло потом.

Нет, на меня не обиделись, это не злость, вызванная оскорблением, а нечто другое. Мою куртуазность оценили и заковыристый комплимент поняли правильно.

— Это намек, — не стал я юлить, — или прямое предложение?

— Это восхищение приятным собеседником. Поверь, такие здесь на вес золота.

— С удовольствием поменяю свой вес на золото. Хотя бы часть.

— Будь у меня столько золота, отдала бы, не задумываясь.

Гонг заставил вздрогнуть обоих, меня вынесло наружу.