История одной (не)любви (СИ)

Знакомые губы прикоснулись к губам. Руки, что не раз заставляли ее кричать от наслаждения, пробрались под подол ночной сорочки. Шершавые ладони, привыкшие сжимать оружие, медленно заскользили вверх, сминая тонкую ткань…

— Йеванн? — полувдох-полустон.

— Ты хотела видеть кого-то еще?

Ненасытные губы спускаются вниз. Обжигают. Жалят. Оставляют влажные следы на чувствительной коже.

И снова стон. Невольный. Прерывистый. Женское тело выгибается навстречу этим губам. Этим рукам.

Сквозь сладкий туман возникает тревожная мысль: она должна остановить его! Должна что-то сказать! Что-то важное… очень…

Но что?

Последнюю мысль сжигает вспышка удовольствия. Дея чувствует, как ее пальцы сами собой зарываются в жесткие волосы мужа. Сжимают.

Чувствует его рваное дыхание на своей коже.

Мощь его тела.

Жар его страсти.

Этот жар охватывает ее, чтобы через минуту накрыть с головой…

Глава 32.

Утром Дея проснулась с давно позабытым ощущением. Ощущением невероятного счастья.

Ей не хотелось вставать, не хотелось даже открывать глаза. Только нежиться в теплой постели, слушать рокот волн за окном, вдыхать запах моря…

И чувствовать рядом сильное крепкое тело.

Не глядя, она провела рукой по тому месту, где должен был лежать муж. Но пальцы встретили пустоту. Даже простыня остыла.

Девушка встревоженно распахнула ресницы и села.

Йеванн был в комнате. Сидел в кресле за секретером и разглядывал какие-то бумаги. Хмурый. Серьезный. С застывшей морщинкой между бровей. Ветер из приоткрытого окна ерошил его светлые волосы, рассыпанные по плечам. Солнечный свет золотил кружева на распахнутом вороте белоснежной рубашки.

Дея скользнула взглядом по лицу мужа. Потом, невольно, еще ниже, на неприкрытую грудь, и почувствовала, как заливается румянцем.

Облегчение прокатилось по ней теплой волной и угнездилось внизу живота приятной щекоткой.

Она и представить себе не могла, насколько же это прекрасно. Просто проснуться и увидеть того, кто живет в твоем сердце…

Эта мысль пришла столь внезапно, что сбилось дыхание.

Неужели… неужели она его любит?

Но это совсем не то чувство, что она испытывала к Бертрану, совсем на него не похоже! Тогда это было тихое, ровное тепло тлеющих углей. Сейчас же внутри нее словно бушует лесной пожар, раздуваемый бурей. И нет никакой возможности спастись от него. Только сгореть дотла в этом пламени, отдать всю себя до последнего вздоха — и возродиться из пепла, чтобы снова сгореть…

Йеванн поднял голову:

— Дея?

Как по волшебству, на его лице заиграла улыбка, морщинки разгладились. Он поднялся, откладывая бумаги, и шагнул к кровати.

— Как спалось? — сел на край.

Рука Деи оказалась лежащей рядом с его бедром. Стоит лишь шевельнуть пальцем — и она прикоснется к нему…

— Это… не моя комната, — пробормотала девушка, борясь с соблазном.

— Верно. Но теперь ты будешь спать со мной.

Он накрыл ладонью ее ладонь. Лишил ее выбора. Точнее, сделал выбор за нее. И ей не оставалось ничего, как только согласиться.

Но в душе клубочком свернулось удовлетворение. Да, это правильно. Мужчина и должен решать. Ее мужчина.

Но ей хотелось подробностей.

— Почему?

Усмехнувшись, он лег рядом с ней. Вытянувшись на боку, подпер голову кулаком, а свободной рукой прикоснулся к ее губам. Провел по щеке. Убрал непослушную прядь.

Дея притихла от его ласки.

— Неужели не чувствуешь? — он заглянул ей в глаза.

— Нет… а что должна чувствовать?

— Скоро узнаешь.

Она ощутила, как потеплел рисунок на шее, и невольно коснулась рукой.

— Лаир… Ты знаешь, что с ним случилось?

Йеванн провел пальцем по узору, в которое превратилось брачное ожерелье. Задумчиво усмехнулся:

— Да, пришлось задать пару вопросов Наарху. Лаир это прежде всего магический артефакт, связывающий демона и его дакши. То, что он слился с тобой, говорит об одном: ты моя истинная.

— Но почему это случилось не сразу?

Он ответил ей с легкой грустью:

— Потому что тогда во мне было слишком много от человека.

— А теперь?

Она затаила дыхание, ожидая ответ. И невольно скользнула взглядом по его лицу, ища признаки демона. Но Йеванн был все тот же Йеванн. Его кожа не покраснела, волосы не выпали, рога не торчали. Крылья тоже.

Он поймал ее взгляд. Понимающе хмыкнул:

— Я ведь уже сказал. Ты все еще видишь во мне человека, но это всего лишь оболочка. Я изменился. Скоро сама поймешь.

Не дав ей возразить, легко поднялся на ноги. Подхватил на руки и, смеясь, произнес:

— Ну что ж, госпожа ворожея, пришло время повысить ваш статус.

— Йеванн, стой! Ты о чем?

Неужели ее муж сошел с ума?

— Не бойся, я не сумасшедший. Хочу представить тебя послам как свою дакши. Хочу, чтобы в ворота Альдарика ты вошла моей женой не только перед лицом людей, но и демонов.

* * *

Йеванн вышел из комнаты. Катарина мышкой шмыгнула мимо него, а он прошел, не заметив. Его занимали собственные мысли.

В Дее билась новая жизнь. Он был в этом уверен. Вот почему ее Дар внезапно вырос на десять ступеней. Она и сама не знает, что сделала тогда, во время битвы с защитниками Гвадарса. Мало того, что спасла его снова, так еще подняла на ноги всех раненых, что людей, что анайхов.

Но это были не все хорошие новости.