История одной (не)любви (СИ)

Огненные птицы-разведчики, посланные Наархом, уже донесли: король Ирион и бъенгордские ярлы объединились с кланами энгов, проживающими севернее Шенвейса. Теперь Иллурии грозит масштабное наступление с трех сторон.

Шенвейс затаился. Но он не соперник диким энгам и безжалостным ярлам. Слишком уж разжирел, расслабился под властью Иллурии. Его толстые сытые бюргеры не способны дать отпор мало-мальски сильному врагу. Они станут легкой добычей.

Юг же пока остается лояльным Империи. Бесплодный и жаркий Шафиррат слишком зависим от ее щедрот. Только эта империя оказалась колоссом на глиняных ногах, и время ее падения предрешено…

Йеванн спускался по лестнице на первый этаж, когда рядом с ним возникла фигура Наарха. Демон загородил путь, вынуждая мага остановиться.

— Дайэрэ, — заговорил он осуждающим тоном, — ты ей не сказал.

Йеванн сжал зубы.

— Не сейчас, она еще не готова.

Наарх покачал головой:

— Твоя дакши никогда не будет готова. Но ты должен сделать это, чтобы очистить себя. Трон Альдарика не приемлет никаких сожалений. Ты должен отпустить прошлое, а для этого тебе придется все рассказать своей женщине, тем более… — Анайх замолчал и принюхался. Его серповидные зрачки на мгновение округлились и тут же сжались в две точки. — Она носит твое дитя.

— Все-то ты знаешь…

В голосе Йеванна не было злобы, только усталость.

Наарх положил руку ему на плечо.

— Ты должен. Если не ради себя, то ради нее и ребенка. И сделать это нужно до того, как ты сядешь на трон.

С минуту они играли в гляделки, выясняя, чья же воля сильнее. Первым глаза отвел Наарх. Он был всего лишь послом, и в его жилах не текло ни капли крови легендарного Владыки Шиарха.

Йеванн поморщился. Перевел взгляд на руку анайха, что все еще покоилась на его плече, и произнес:

— Я услышал тебя, Наарх. Но позволь мне решить самому.

Дея могла быть наивной, могла — простодушной. Но она не была глупа. А потому сразу заметила, что поведение Йеванна изменилось.

Когда они встретились за обедом, супруг вел себя так, словно его что-то мучило. Ел нехотя, больше налегал на вино. Хотя Дея уже знала, что алкоголь на него не действует, сколько бы он не выпил — это особенность демонов. Их разум невозможно одурманить ядами или вином, каким бы крепким оно не было.

Обедали они вдвоем, в маленькой столовой, в которой кроме них и пары слуг, что подавали блюда, никого не было. Йеванн сказал, что им нужно поговорить, и потому Дея оставила Катарину с Ноэлем.

Когда первый слуга вошел в двери, она напряглась, потому что это был даранх. Уж что-что, а этих тварей она никогда не забудет и ни с кем не спутает!

— Это Царес, — бросил Йеванн, не глядя, — будет прислуживать нам.

— Даранх?

— Почему бы и нет? — маг пожал плечами. — Я же говорил, анайхи прибыли со своими слугами.

— Почему же их не было в Леронте?

— Они остались здесь, чтобы подготовить дом к нашему прибытию.

- Убийцы? Готовили дом? — Дея с трудом сдержала нервный смех.

В столовую скользнул еще один даранх. Подобострастно склонился перед четой и ловко расставил блюда.

Оба низших демона были желтокожими, с острыми чертами лица, узкими черными глазами и черными же волосами — гладкими, глянцевыми и на вид очень жесткими, что торчали небрежным ежиком. Из волос выглядывали острые уши с серебряными колечками и небольшие рожки. Телосложение у даранхов оказалось не столь мощное, как у их хозяев анайхов. Наоборот, низшие демоны выглядели более гибкими, тонкими. Если анайхи казались львами и тиграми, то дарахи были похожи на змей.

Их одежду составляли просторные шаровары, из которых торчал длинный хвост с кисточкой на конце, мягкие сапожки с загнутыми носами, широкий кушак на талии и короткая безрукавка. Кроме колечек в ушах — никаких украшений. Зато, у каждого на предплечье был выбит какой-то знак.

— Это знак принадлежности к Дому, — заметил Йеванн.

Дея поняла, что слишком пристально разглядывает слуг. У них даже хвосты стали нервно подрагивать.

— И какому же они дому принадлежат?

— Дому Танарес.

Она облегченно выдохнула. Даже не заметила, что ждала ответ, затаив дыхание.

— Так о чем ты хотел поговорить? — спросила, когда первый голод был утолен.

Йеванн молчал, уткнувшись остекленевшим взглядом в пустой бокал. Казалось, он так глубоко ушел в свои размышления, что не услышал ее.

Пару минут Дея кусала губы. Потом взяла вилку, подняла над полом и, не отрывая глаз от супруга, разжала ладонь.

Серебряная вилка забренчала по мраморному полу.

Йеванн вздрогнул, словно просыпаясь, вскинул голову, глянул на девушку так, точно видел впервые.

— Дея? — в его глазах на секунду отразилась растерянность, но он тут же взял себя в руки. — Ты что-то хотела?

— Нет, это ты хотел со мной поговорить.

Он нахмурился, силясь вспомнить. Сжал двумя пальцами переносицу.

— Хотел… Ты права…

Отставив пустой бокал, Йеванн поднялся. Дея смотрела, как он идет к дверям и закрывает на ключ. Потом подходит к окну и проверяет зажимы. И все это молча.

От его мрачного вида Дею пробрал мороз. Ёкнуло сердце, сжался желудок. К горлу подкатила нежданная тошнота, а рот наполнился горечью.

— Йеванн… что происходит? Ты пугаешь меня…