История одной переписки

Да. Черт… Пневмония… Ладно.

— Хорошо. Завтра раскидаем твоих немцев, и поеду. Ты останешься здесь, выходные будут плотные.

— Почему не наоборот?

— Потому, что тебе целых шесть дней было плевать, где она. А она — еще совсем девочка. Подумай об этом.

— Мне не было плевать! Она иногда исчезает… Ты тоже не озаботился за шесть дней узнать, где она!

— Давай, не будем, Крис. Я был в отъезде. Она — под твоим присмотром. И ты накосячила.

Крис пытается говорить с руководителем группы на английском. Именно пытается. У нее хороший словарный запас, но произношение — жуткое. Он умудряется даже немного понимать её. Его произношение английского еще хуже.

— Выстрелите мне в ухо, — не выдерживаю я. — Крис, учи английский. Это — беда.

— У меня — прекрасный английский!

— Это — нанайское наречие татарского…

— Но он же понимает.

— Видимо, общие предки. Иди, я сам.

Перехожу на его родной немецкий.

Группа проблемная, капризная, но оговоренная сумма достаточно высока, чтобы работать с ними.

На часах — обед. До Жени еще часа три, плюс — пока найду ее там — уже будет вечер. В больницу не пустят. Нет, пройти, конечно, можно, куда угодно и когда угодно. Вопрос цены…

Сколько ее уже там лечат? Для пневмонии достаточно двух недель. Вторую можно долечиваться и дома. Антибиотики сбивают температуру дня через три, и это становится уже не так опасно.

Завтра воскресенье, немцы хотят развлекаться. С понедельника у них плотный график.

— Крис, давай их всех куда-нибудь за город. Девчонок туда в сопровождение, пару ребят, живую музыку, пива хорошего, гриль. Я поехал…

— Позвони мне оттуда, — кивает она. — Женечке передай, что я ее очень люблю.

— Да, ладно? — прищуриваюсь я, подозрительно.

Лицо Крис невозмутимо.

— Так и передать?

— Тебя что-то смущает?

— Не люблю пустых громких слов. Не морочь ей голову.

— А это не пустые, Олег.

Отрицательно качаю головой.

— Передам привет. Остальное — сама.

— Ох, как тебя корежит-то… — зло улыбается она. — Это — ревность? Или забота?

— А это — коктейль, Крис, это — коктейль…

Разворачиваюсь к машине.

— Знаешь, почему не сказала тебе сразу?

— Так…

— Боюсь, что ты заберешь ее у меня. Такое ощущение, что у тебя внутри тикает часовой механизм. Один неверный шаг и…

Мы смотрим друг другу в глаза. Ничего не вуалируя. Крис…

— Я передам, — вздыхаю я. — То, что ты попросила.

Больницы ужасны. Этот запах… Тяжесть… Тусклых желтый свет… Белые стены…

За окном темно.

Мне неприятно, что она здесь. Мысль, что придется оставить ее и уехать, не укладывается в мозгах.