История одной переписки

Как это делала со мной ты? Научи меня… Когда-то ты учила. Оговорками, байками, случайными разговорами, своим странным увлечением шаманизмом, в которое, со временем, втянула и меня.

Ты говорила, что я сильный шаман.

Проверим…

Я помню некоторые твои экскурсы…

Шаманы фиксировали свои состояния, набивая на теле специальные знаки. Это обрезало им некоторые пути развития, делая другие более вероятными.

— Тату делать нельзя, — утверждала ты. — Это уменьшает свободу выбора вариантов развития.

Мне не нужна свобода выбора.

И я хочу отнять ее у тебя.

Согласен на один вариант в ущерб всем возможным.

Но твое тело не принадлежит мне, чтобы рисовать на нем знаки.

Маятник. Сигарета. Кофе. Книга.

Все возвращается в привычное русло.

Мне нельзя туда. Я туда не пойду.

Лучше бы тебе вернуться, детка.

Вкладка с билетами. Заказываю билет на завтра.

Черт… завтра последний рабочий день.

Меняю числа на послезавтра.

Это очень плохая идея. Если я появлюсь сейчас, то последствия будут непредсказуемы. А мне нельзя рисковать. Но если она не вернется, то у меня нет выбора. Я полечу.

Открываю контакты. «Боль моя любимая». Нет. Сейчас мне не надо туда звонить. Может, завтра. Сейчас мне нужна Крис.

— Привет, Крис.

Пауза.

— Перезвоню.

Замужние женщины… Я слишком бесцеремонен? Возможно.

Буквально через минуту:

— Что случилось!? — в ее голосе — тревога.

Быстро соображаю, что бы это могло значить.

— У тебя ночь?

— Да!

— Извини… Поговоришь со мной?

— Олег, я бы с радостью. Но ты же опять будешь пытать меня?

— Буду.

— Нет, я не могу.

— Крис…

— Нет, нет! Всё, давай, Олег, до завтра.

— Стой, Крис! Выслушай меня.

— Ооо… мамочки… — начинает хныкать она в трубку.

— Крис. Мы списались с Женей.

— Знаю я!

— Хорошо. Это очень хорошо. Ты сейчас скинешь мне все ваши переписки, где идет речь обо мне. Нет. Вообще — все переписки.

— Ни за что.

— Крис… ты пойми… я еду к ней.

— С ума сошел! Остановись!

— Это не обсуждается. Всё уже началось. Наркоз поставлен, пациент на столе, мне придется делать ампутацию, иначе хирург умрет. Я не остановлюсь. Только вот… я слеп, Крис. Дай мне немного информации. Не вынуждай резать её вслепую! Я сделаю все очень аккуратно, чтобы никто не пострадал. Чтобы минимально… Открой мои глаза. Помоги нам.

— Олег… Что ты такое говоришь? Вам нельзя… Ты помнишь, как все закончилось!? Еще один раз никто не переживет. У неё же дочка, семья!

— Я всё разрушу это.

— Ты… говоришь, как маньяк.

— Это так, да. Помоги мне.

— Нет.

— Тогда всем будет очень больно. По твоей вине. Но это, все равно, случится.

— По моей вине!? — срывается она. — По моей?? Ты, когда делал с ней то, что сделал, ты думал о том, что буду чувствовать я? Когда ты уничтожал себя после, доводя до истощения, бухая месяцами, ты думал, что я чувствую, глядя на тебя? Когда я забирала её из этой гребанной больницы после и смотрела в её глаза?… Ты что наделал тогда, м?? Ты никогда ни о ком не думаешь, кроме себя! И теперь ты смеешь говорить, что я буду в чем-то виновата!?

— Какой больницы, Крис?.. — я массирую рукой свое горло, как будто это поможет мне дышать. — Какой еще больницы?..

Она молчит. Я слышу: она плачет.

— Крис…

— Я не дам тебе этих переписок, Олег. Они есть, да. Но Я тебе их не дам!

— Стой!

Скидывает звонок. Перезваниваю. Не берет.

Это что сейчас было?

Женя соврала мне? Было все гораздо хуже, чем она сказала? Она могла соврать в этом. Вполне.

Я не хочу этого вспоминать. Не могу. Но я стараюсь, проламывая пустоту в своих мозгах.

Ударил её два раза. Два раза. Ладонью. Сильно, но ладонью. Я же помню это? Это я видел, да. Душил…? Душил. До отключки… Насиловал… Б*ять… Это жестко… Но больница! Какой больницы!? Что я там?..

Крис. Что-то, в последнее время слишком много плачущих женщин возле меня. Плохой знак.

Смс: «Крис, прости меня. За все те моменты, и за сегодня. Ты, конечно же, ни в чем не виновата. Ближе тебя у нас никого не было. Мне очень жаль…».

Никогда не говорил ей этого. Всегда что-то требовал, наезжал, отталкивал подальше от Женьки… А она всегда была на подхвате.

Перезванивает.

— Да?

— Олег…

— Помоги мне.

— Это значит: «разрушь Женину жизнь»!!

— Я построю для неё новую.

— У неё должен быть выбор.

— Это значит, что мне нет места в этом мире.

— Ну, почему ты такой!? Живи!!! Кто мешает тебе!? У тебя же все есть для этого! Всё, и даже больше!

— Не хочу. У меня нет больше сил. Знаю, это — шантаж. Но ты не обессудь.

— Я очень вас люблю, но, пожалуйста… не надо… — начинает плакать она. — Ты заставляешь меня грешить против её ребенка!

— Забираю этот грех на себя. И жду переписки. Прости.

Отменяю билеты.

Мне нужно подумать…

О чем говорила Крис?

Я гораздо более слеп, чем мне кажется.