История одной семьи

Наконец, вернулся из армии Гриша и пошёл в институт на 3-й курс, который дался ему нелегко: за время службы он и подзабыл многое, и вообще отвык от систематических занятий. Но он не сдался и ни на одной сессии не получил ни одной тройки. А на 4-м курсе стал понемногу подрабатывать. Конечно, сначала санитаром. Мне он объяснял, что, как генерал должен начинать службу с солдата, так и врач – с санитара. Работал Гриша по ночам на «Скорой помощи», потом в какой-то больнице, в отделении реанимации, а утром – шёл в институт. Конечно, он работал не каждую ночь, но 2–3 раза в неделю обязательно.

* * *

У Натальи в это время дочка Ира вышла замуж за сына известного режиссёра Светланы Дружининой и не менее известного кинооператора Анатолия Мукасея. Скоро она родила ребёночка.

К сожалению, брак получился, мягко говоря, несчастливым: Анатолий, муж Иры, оказался вовсе неприспособленным к жизни, да к тому же употреблял наркотики, к чему и Иру приохотил. Когда Даниле, их сыну было месяцев 8–10, Анатолий покончил с собой. Ира осталась одна с ребёнком. Жила она отдельно от Натальи: когда она вышла замуж, у Анатолия, её мужа, была своя комната. Ира туда прописалась. А когда у них (у Иры и Анатолия Мукасея) родился ребёнок, им удалось получить ещё одну освободившуюся комнату в той же коммунальной квартире.

Конечно, Наталья очень помогала Ире, и, главное, она уговорила её закончить Художественное училище им. 1905 года, где Ира училась. Говорят, что природа отдыхает на детях, но Ира получила в наследство от отца-художника тоже такой же дар. Она была очень талантливой. Закончив училище, она начала работать у отца, который руководил бригадой реставраторов. Тут встал вопрос о маленьком Даниле. Наталья-то тоже работала, а её матушка, Елена Андреевна была уже сильно пожилым человеком, и ей резвый малыш Даня был не под силу. Рассчитывать на других бабушку и дедушку (Светлану Дружинину и Анатолия Мукасея) тоже не приходилось, ибо они тоже были очень заняты, хотя от Данилы и не отказывались.

Наталья бросилась ко мне в ножки и упросила помочь им. Договорились, что Ира будет работать три дня в неделю, и эти дни Данила будет у меня. Так и пошло. Данила появился в нашем доме, когда ему ещё не было 2-х лет. Это случилось осенью 1988 г. Три дня он проводил у меня, потом его забирала Ира, или приезжали за ним Света и Толя. Я познакомилась в то время и со старшими Мукасеями, бывшими советскими разведчиками. Кстати сказать, очень милые были старички. Они тоже иногда хотели видеть своего правнука Данилу, и отвозила его к ним я. Иногда его брала к себе и другая прабабушка, Елена Андреевна, Натальина мать. Так мы общими усилиями возились с «нашим» первым внуком.

* * *

Лёва очень много работал, страшно уставал, и в январе 1989 года я решила, что ему нужно немножко отдохнуть. В стране тогда творилось чёрт-те что, сплошная кооператизация, и я по телевизору узнала, что прямо из Москвы могу снять жильё в тогда ещё Ленинграде. Что я и сделала. Сначала договорилась насчёт комнаты, потом поехала на вокзал и купила билеты в Ленинград. Лёву поставила перед фактом. Слава богу, он сильно не сопротивлялся, и в конце января мы с ним уехали.

Интересно, что, когда я ездила в Ленинград в первый раз и возила туда своих детей, это было в июне месяце, и в день рождения Пушкина мы были в Царском селе в Лицее. Помню, экскурсовод поблагодарил нас за то, что мы пришли в Лицей именно в этот день. А с Лёвой, в мой второй (и последний) приезд в Ленинград мы посетили квартиру Пушкина на Мойке в день гибели поэта.

Это была замечательная поездка. Мы обошли весь Ленинград, побывали в самых разных музеях, встретились с бывшим Лёвиным однокурсником по университету Женей Костюхиным, который устроил нам чудную экскурсию по Васильевскому острову. Лёва хорошо отдохнул и был готов снова приступить к работе.

* * *

В моё отсутствие Данилой занимались его родственники. Я собиралась снова начать его нянчить, но пока этого не случилось. Вернувшись в Москву, мы получили сообщение из Евпатории от Лёвиного отчима, что Лёвина матушка лежит в больнице с аппендицитом. К тому времени она уже перенесла инсульт и чувствовала себя не лучшим образом. Мы с Лёвой решили, что он пойдёт на работу, а я срочно выеду в Евпаторию. Приехала я туда за два дня до того, как матушку решили перевести из реанимации в общую палату. Нашла свекра страшно растерянным, испуганным и угнетённым. Кое-как успокоила его. Мы вместе сходили в больницу, благо она располагалась недалеко от их дома, услышали от врачей, что ничего страшного больной не угрожает, но придётся ещё какое-то время полежать в клинике. Через день её перевели в общую палату.