История одной жизни

В устье реки Дуная.

Быстро проносится жизни ладья,

Что впереди, не зная.

Тридцать девятый уже наступил,

Время бежит под током.

Ворон-палач набирается сил,

Смотрит кровавым оком.

4

Итак, сиротка Эстер, дочь покойной Клары,

Вышла замуж и переехала в город Галац.

А через год, в сороковом, установилась власть генерала

Антонеску, и тут началось – бац! бац! бац! бац!

Зрелище, заслуживающее обывательских аплодисментов –

Очищение атмосферы от иудейских элементов!

* * *

Флаги со свастикой, концлагеря

В сумраке ночи склепном.

Небо, пожаром военным горя,

Землю покрыло пеплом.

Смерть пробирается по мостовым,

Злаки войны посеяв.

Все изменилось: фашистский режим

Не пощадит евреев.

Эстер намедни привиделась мать,

Лютой зимой морозной.

Выход один: поскорее бежать,

Если еще не поздно.

На Палестину пойдет пароход,

Только хватило б леев.

Очередной совершится исход,

Вечный исход евреев.

Короток счастья непрочный мираж,

Было, и вот – пропажа.

Жизнь поменяла опять антураж

И не спросила даже.

В душной клети корабельных кают

Воздух густой, как клейстер.

Вот и оставлен домашний уют.

Что с тобой будет Эстер?

5

В конце тридцатых и начале сороковых годов,

Когда Румыния была союзницей Германии

И не осталось места в Румынии для жидов,

Встал окончательно вопрос о выживании.

Надо было уезжать, и они уезжали,

Уплывали, куда кто мог.

Евреи бежали, бежали, бежали

На юг, на восток, на юго-восток.

За время войны берегов Палестины

Пятьдесят одно судно сумело достичь –

Это были не юные бригантины,

А старые клячи, впадавшие в паралич.

Таковой оказалась "Струма", 75-летнее судно,

Спущенное на воду в 1867 году.

700 пассажирских мест, но билеты достать было трудно,

И брали за них чудовищную мзду.

Хочешь уплыть отсюда? Плыви отсюда!

Всё, что ты нажил, отдай и к чертям плыви!

"Струма" – дряхлое судно, разбитое судно,

Однако другого не будет. "Струму" благослови.

* * *

Молится богу старик на корме,

Лица людей угрюмы.

Черноволосая Эстер во тьме

Плачет в каюте "Струмы"

И обнимает округлый живот:

Может быть в нем Мессия?

На Палестину идет пароход.

Ночь, и шалит стихия.

Только не сбудется, не суждено,

Чайки накличут горе,

Струму затянет холодное дно

И похоронит море.

Дети, и женщины, и старики –

Нет никому пощады,

Будто бы с чьей-то нелегкой руки,

С чей-то дурной бравады.

Небо закуталось в черный атлас,

Хищник идет по следу.

Кто-то подпишет неверный приказ,

Кто-то пошлет торпеду.

Спали спокойно Каир и Стамбул

Ночью седой, угрюмой.

Может, Мессия в ту ночь утонул

Вместе с несчастной "Струмой"?

6

12 декабря. Москву проклинают германцы,

Аэростаты – в небо, а ополченцы – в снег.