История отношений между русскими князьями Рюрикова дома

Ясно, что после всех этих поступков московского князя Ягайло не мог быть к нему расположен; мы видели, что уже Ольгерд домогался с помощию хана овладеть Северо-Восточною Русью; Ягайло хотел воспользоваться раздором московского князя с Мамаем, чтоб достигнуть того же; он вступил в союз с Мамаем, который обещал ему половину Северо-Восточной Руси; но Куликовская битва лишила его этой надежды, а скоро дела польские совершенно не дали ему возможности преследовать виды предшественников своих на восточные русские области. В нашей летописи встречаем следующее известие: «И бысть Ягайло обладая всею землею Литовскою, и потом по четырех летех оженись в Лятцкой земле, взял за себя некоторую королицу не имущу ни отча ни матери, ея же ради досталося ему королевство в Лятцкой земле; и тако Ягайло жены своея ради наречен бысть король Лятцкой земли, и оттуду бысть король»^{657}. Эта королица была Ядвига, дочь Людовика Венгерского. Приглашенный панами на престол польский, Ягайло обещал Витовту полное вознаграждение за все утраченное; тот согласился на предложение и возвратился в отечество, где получил от Ягайла часть Владимиро-Волынской области, или Лодомирию. Но сын Кестута не хотел ограничиваться этим и после двух- или трехлетней войны, в которой русское народонаселение помогало ему, успел утвердиться в в. княжестве Литовско-Русском как совершенно отдельный и независимый государь.

В таком положении находилась Юго-Западная Русь, когда Северо-Восточная под знаменами Москвы напрягла все свои силы для борьбы с Ордою: тогда-то обнаружился исполинский шаг вперед, какой сделало русское общество на пути государственном, тогда-то открылось все превосходство нового порядка вещей, вся заслуга Москвы. По слову московского князя сонм служебных князей явился, каждый князь с своими полками; на Калке котора между родичами сгубила войско и Русь: на Дону, где Димитрий встретил Мамая, никто из князей не смел котороваться в присутствии великого, и монголы были разбиты.

В это время один только потомок Святослава Черниговского не мог понять нового порядка вещей, не мог поверить, чтоб подчиненность государственная и вместе с нею единство, сила возможны были между потомками Ярослава, и за это неверие наказан проклятиями, наказан слишком строго: я говорю об Олеге Рязанском.

Мы упоминали о начале вражды между Москвою и Рязанью; впрочем, еще гораздо прежде появления Московского княжества Рязань испытала на себе неприязнь северных Юрьевичей; Рязань вместе с Муромом помогала старому порядку вещей в борьбе его с новым, помогала Ростову против Владимира, Ростиславичам против Юрьевичей; мы видели, как страшно Всеволод III отомстил Рязани за это: здесь уже легло начало вражды, которая усилилась еще более при постоянно неприязненных столкновениях с Москвою; мы видели, кто был зачинщиком, видели поступки Даниила и Юрия Московских с рязанскими князьями: Москва примыслила к себе часть Рязанской земли, Олег хотел силою возвратить отнятое силою же; он отнял Лопасню у отца Димитриева, но должен был отдать взамен ее другие города. Олег думал, что этою сделкою прекращается вражда, и в то время, когда страшный Ольгерд стоял под Москвою, рязанские полки спешили для ее защиты^{658}. Какую же благодарность получила Рязань?

В 1371 году Димитрий как скоро возвратился из Орды, как скоро обезопасил себя со стороны хана, так тотчас же послал войско на Олега.