История, ожившая в кадре. Белорусская кинолетопись: испытание временем. Книга 1. 1927–1953

Жестокость в отношении невинного ребенка и суицид представительницы социальных низов воспринимались минским предвоенным зрителем в качестве неоспоримого свидетельства глубочайшей безысходности западного уклада жизни…

Нет необходимости пояснять, что мажорная, созидательная, оптимистическая общесоюзная кинопериодика, и в частности журнал «Советская Беларусь», от такого соседства только выигрывала…

* * *

С точки зрения формирования культурной идентичности белорусского народа представляются наиболее интересными три хроникальных сюжета, вошедших в 15-й, 16-й и 19-й выпуски «Советской Беларуси». Объединяет их не только то, что все они вышли на экраны республики в последние предвоенные месяцы – 20, 28 апреля и 20 мая 1941 года соответственно. Своим появлением они обязаны желанию руководства студии донести до зрителя информацию о знаковых событиях белорусского профессионального искусства и становлении сети культурных учреждений.

Сюжет «Сталинский лауреат» (киножурнал «Советская Беларусь», 1941, № 15), снятый оператором В. Цитроном, уникален тем, что это наиболее ранний аудиовизуальный материал, посвященный теме белорусского профессионального музыкального искусства. Разумеется, этот сюжет завершал выпуск кинохроники, ему предшествовали материалы о развитии белорусской промышленности и сельского хозяйства, в частности сюжет «Превратим белорусские болота в цветущие поля и сенокосы» (операторы И. Вейнерович, М. Капкин, М. Беров).

В центре внимания заключительного сюжета киножурнала – молодой композитор Анатолий Богатырев, удостоенный Сталинской премии второй степени за оперу «В пущах Полесья» (1939), созданную по повести Якуба Коласа «Дрыгва».

В 1930 году А. Богатырев поступил в Белорусский музыкальный техникум в класс композитора Н. Аладова, а в 1937 году закончил его по классу композиции у профессора В. Золотарева. С 1934 года Анатолий Богатырев совмещал учебу с работой концертмейстера в Белорусском государственном театре оперы и балета. Посвятив себя целиком творчеству, он в 1938 году был избран председателем правления Союза композиторов БССР и занимал эту общественную должность много лет.

Юный возраст композитора не стал препятствием для официального признания – 28 августа 1939 года на сцене Государственного театра оперы и балета БССР состоялась премьера его оперы «В пущах Полесья» (режиссер И. Шлепянов), а в июне 1940 года она была показана на сцене Большого театра СССР во время Декады белорусского искусства в Москве. Годом позже за нее Анатолию Богатыреву была присуждена Сталинская премия, которая позже стала называться Государственной…

Скуп и лаконичен изобразительный ряд короткого сюжета – своего рода официального творческого аудиовизуального портрета. Все семь кадров, из которых выстроена монтажная ткань сюжета, создают впечатление высочайшей концентрации композитора на творческом процессе. За роялем, установленным в одном из репетиционных залов минской консерватории, А. Богатырев проверяет звучание отдельных фрагментов своего нового симфонического произведения.

Кадры из сюжета «Сталинский лауреат» (киножурнал «Советская Беларусь», 1941, № 15)

Ракурсы съемки выбраны таким образом, чтобы лишь на одном фронтальном среднем плане отчетливо читался знак лауреата Сталинской премии. Продуманная последовательность физических действий – внесение правок в нотную запись, стремительный подход к роялю и исполнение фрагмента нового произведения – позволяет композитору быть официальным, сосредоточенным и в то же время совершенно безындивидуальным. Визуальный образ молодого лауреата Сталинской премии, равно как и вся окружающая его предметная среда, лишены какой бы то ни было этнокультурной привязки. Без помощи закадрового комментария было бы невозможно определить, где именно снят этот сюжет – в Минске, Киеве, Ленинграде, Казани или Новосибирске. Использование композитором концертного рояля торговой марки «Плейель» («Ріеуеі»), принадлежащей французской фирме – производителю высококачественных инструментов, также не проясняет географию события.

В семиотически стерильное экранное пространство, вычищенное от любых этнокультурных символов, были последовательно помещены всего лишь три символа: первый – лауреатский значок на лацкане пиджака композитора, второй – французский концертный рояль и, наконец, третий, появляющийся лишь в финальном кадре, – парный барельеф Ленина и Сталина как неизбежный атрибут репетиционного зала тех лет.

С другой стороны, в рамках внеэтнической парадигмы той эпохи почти невозможно предложить какой-то иной подход к созданию 40-секундного хроникального портрета композитора, чем тот, что был блестяще выполнен оператором В. Цитроном в апреле 1941 года. Авторы хроникального кинопортрета нашли идеальные формы и показа, и рассказа, сделавшие кинохронику превосходным посредником между музыкантом-творцом (А. Богатырев) и потенциальным потребителем результатов его творчества (кинозритель, знакомящийся с личностью и творчеством композитора).