История, ожившая в кадре. Белорусская кинолетопись: испытание временем. Книга 2. 1954–1969

Книга К.И. Ремишевского, безусловно, вызовет интерес как специалистов-архивистов, киноведов, культурологов, так и широкой аудитории, стремящейся полнее узнать историю своего народа. Научная добросовестность и комплексность в изложении фактического материала, беспрецедентный масштаб введенной в научный оборот, тщательно проанализированной и отлично проиллюстрированной национальной кинолетописи позволяют увидеть ту нить, которая связывает кинохронику более чем полувековой давности с экранной летописью сегодняшнего дня.

Хочется пожелать автору скорейшего завершения работы над трилогией, заключительная часть которой, безусловно, будет представлять особый интерес в силу своей принципиальной незавершенности.

Кирилл Разлогов,

доктор искусствоведения, профессор ВГИКа,

президент АНО «Новый институт культурологии»

Введение

Внимательный читатель, ознакомившийся с первой книгой трилогии «История, ожившая в кадре. Белорусская кинолетопись: испытание временем», охватывающей период с 1927 по 1953 год, может задать вопрос о хронологических рамках, установленных автором для второй книги.

Чем руководствовался автор, представляя и анализируя во второй книге белорусскую кинолетопись, созданную именно до конца 1969 года? Чем обусловлена подобная периодизация и не произвольна ли она? Почему, например, не ограничиться периодом до осени 1964 года, когда в руководстве Советского Союза произошли очередные радикальные, на сей раз бескровные изменения? Принимая во внимание обилие разнообразного и еще не подвергнутого научной «инвентаризации» кинолетописного материала, созданного белорусскими кинохроникерами за одиннадцать лет, прошедших после смерти И.В. Сталина, можно утверждать, что и этого материала для второй книги хватило бы с избытком…

Но тогда логичен вопрос, почему временные рамки не ограничены сентябрем 1965 года, когда арест А. Синявского и Ю. Даниеля и последовавшая за ним кампания по шельмованию писателей фактически подвели черту под гуманистическими идеалами периода «оттепели» и когда художественная метафора послужила поводом для уголовного преследования? Или почему не 1966 годом, когда почти окончательно была прекращена публичная критика сталинских репрессий? И почему не августом 1968-го, когда в небе над Минском натужно ревели турбины транспортных самолетов, летящих в Чехословакию?

Можно согласиться, что любая из предложенных выше дат в принципе могла бы быть принята в качестве хронологического рубежа, поскольку все вышеперечисленные события прямо или косвенно повлияли на тематический план кинохроникальных съемок и творческо-производственную практику документалистов всех студий Советского Союза.

Рисунки художника В. Дементьева «Запомним этот день!» и «Впереди крутой поворот», посвященные объединению студий кинохроники и художественных фильмов под одной крышей(декабрь 1968 – январь 1969)

Тем не менее автор руководствовался убеждением, что первостепенное влияние на процессы формирования массива белорусской кинолетописи оказали именно локальные, местные обстоятельства и коллизии кинематографической жизни Беларуси. Следовательно, относительно небольшой период существования Минской студии научно-популярных и хроникально-документальных фильмов – с 1961 по 1968 год – дробить и расчленять нельзя.

На рубеже 1968–1969 годов произошло важное для белорусской кинематографии событие – объединение студий художественных фильмов и кинохроники под одной крышей. Возникновение творческо-производственного объединения «Летопись» в структуре киностудии «Беларусьфильм» явилось паллиативной компенсацией за утрату белорусской неигровой кинематографией территориальной обособленности и организационной самостоятельности. На новом месте, с новым руководством и существенно изменившимся составом творческих работников начался новый этап белорусской неигровой кинематографии.

Ликвидация Минской студии научно-популярных и хроникально-документальных фильмов по времени совпала с началом серьезной корректировки внутренней и внешней политики СССР. Осмысление советским руководством событий в Чехословакии подтолкнуло власть к решительным действиям, в частности к принятию в январе 1969 года постановления