История, ожившая в кадре. Белорусская кинолетопись: испытание временем. Книга 2. 1954–1969

Начиная со съемок этой ленты, Владимир Семенович заводит себе правило сопровождать киногруппы, помогая в условиях киноэкспедиции и словом, и делом. В поездки Короткевич отправлялся за свой счет, без оплаты командировочных, поскольку это не предусматривалось сметой для автора сценария. Оператор А. Заболоцкий вспоминал, что много дальних уголков Беларуси повидал именно благодаря Короткевичу: «Снимаем документальный очерк “Свидетели вечности”. Короткевич, как в своем огороде, ориентируется на земле Белоруссии без проводников: находит дуб Мицкевича в окрестностях Новогрудка (вероятно, речь идет о парке в Щорсах, где рос “дуб Мицкевича”, под которым, по преданию, поэт писал одно из своих самых известных произведений – поэму “Гражина”. – К.Р.) или тополь Наполеона на Немане»[12].

Следующая лента по сценарию В. Короткевича «Память камня» была снята осенью 1966 года режиссером Юрием Цветковым и оператором Виталием Николаевым. Не изменяя своей главной теме, Короткевич посвятил фильм охране памятников архитектуры, которыми богата белорусская земля.

Еще одна документальная лента по сценарию В. Короткевича, на сей раз посвященная красоте белорусского Днепра и людей, живущих на его берегах, была снята в мае 1967 года режиссером Арсеном Ястребовым и оператором Игорем Ремишевским. Использование драматургического приема документального кинопутешествия позволило включить в фильм «Будзь шчаслiвай, рака…» кадры работы речников, бакенщиков и рыбаков, запечатлеть патриархальный быт жителей поднепровских деревень. Уже в ходе съемок Короткевич стремился усилить в ленте тему экологического неблагополучия Днепра, возникшую в конце 1950-х годов из-за активизации судоходства. На отдельных участках загрязнение реки нефтепродуктами доходило до такой степени, что традиционный промысел рыбаков терял всякий смысл – рыба пахла мазутом даже после вымачивания и основательной термической обработки. По понятным причинам эта тема не могла стать центральной, но косвенное отражение она все же получила – в эпизодах сбора ракушек и замора рыбы.

В. Короткевич (в центре) на съемках документального фильма «Будзь шчаслiвай, рака…». На Днепре, недалеко от города Рогачева (24 мая 1967)

Одной из причин, повлиявших на сложность прохождения сценариев В.С. Короткевича через студийные бюрократические инстанции, являлось его демонстративное нежелание принимать сложившиеся правила игры, предполагающие известную долю мимикрии на коллективных обсуждениях и в кулуарах. Короткевич чаще всего отказывался вносить в свои сценарии какие-либо, пусть незначительные, косметические правки, даже если это позволяло сохранить проект в целом. Такая линия поведения, естественно, вызывала у многих коллег непонимание (мол, автор чересчур прямолинейный и совсем неадаптивный), а у руководства кинокомитета – нескрываемое раздражение: «Началась работа с авторами по дописке сцен – требовалось обосновать расход дополнительных 300 тысяч рублей. Ох уж эти неуправляемые авторы! Помню, сидим всей командой, ломаем головы, а Володя Короткевич, писатель, говорит: