История панамской "революции"

В результате национально-освободительной борьбы народов Латинской Америки против испанского колониального гнета образовались самостоятельные национальные государства. В 1816 году была провозглашена независимость Аргентины, полностью освободившей свою территорию от испанских войск. В 1818 году добились своей независимости Чили, а год спустя Новая Гранада, Венесуэла и Эквадор образовали независимую Великую Колумбию. В июне 1821 года под ударами освободительной армии пал последний центр политического влияния Испании в Южной Америке — Лима. Армия Боливара[2] в битве при Карабобо (июнь 1821 г.) обеспечила независимость Великой Колумбии.

В 1821 году испанские армии в Америке были поставлены перед катастрофой. Испания, где буржуазная революция 1820 года сорвала кадисскую экспедицию в Латинскую Америку, вынуждена была заключить с молодыми латиноамериканскими государствами перемирия (Кордовский договор, перемирие Морильо — Боливара, перемирие с Аргентиной), признавая их фактическую независимость.

Больше того, уполномоченные Боливара были официально приняты в июне 1821 года испанским правительством, с которым они вели переговоры о мире. На заседании правительственного совета Испании бывший главнокомандующий испанской армией в Латинской Америке генерал Морильо прямо заявил, что Латинскую Америку уже нельзя завоевать.

В Европе окончательно складывается убеждение в том, что латиноамериканские государства сохранят свою независимость. В конце 1821 года представитель Колумбии в Париже Сеа сообщал Боливару: «Вся Европа выступает на нашей стороне»[3]. В самом деле, уже 16 апреля 1821 г. Португалия признает независимость Аргентины и ведет переговоры о признании колумбийского правительства. Торговые палаты Франции в 1821 году официально потребовали от французского парламента признания независимости латиноамериканских республик. За ними последовала Англия. В Германии и Австрии были учреждены две компании по торговле с американскими республиками. В том же году на лондонской бирже курс колумбийских ценных бумаг поднялся на 15 %[4].

В этих условиях США, стараясь захватить львиную долю латиноамериканской торговли и добиться новых территориальных уступок, в 1822 году торжественно провозглашают, что «американские провинции Испании, объявившие свою независимость и пользующиеся ею, должны быть признаны Соединенными Штатами как независимые государства» [5].

Это признание было прямым следствием побед латиноамериканцев и изменения общественного мнения Европы в пользу независимости Латинской Америки, что констатировал даже сам президент США Монро, обосновывая необходимость признания независимости латиноамериканских стран. В послании конгрессу от 8 марта 1822 г., перечисляя победы латиноамериканцев, Монро делает вывод: «…Ясно, что все эти провинции (речь идет о странах Латинской Америки. — С.Г.) не только — полностью пользуются своей независимостью, но… даже отдаленно ничто этой независимости… не угрожало. Если учесть затяжной характер войны, полный успех, достигнутый в этой войне провинциями, нынешнее положение сторон, совершенную неспособность Испании добиться изменения положения, то мы вынуждены будем придти к выводу, что судьба провинций решена и что провозгласившие свою независимость и пользующиеся ею провинции должны быть признаны…»[6].

Таким образом, латиноамериканцы обязаны признанием независимости только своей собственной многолетней, кровопролитной борьбе и революции в Испании. Поворот общественного мнения Европы заставил США форсировать это признание.

В 1822 году между США и Колумбией установились дипломатические отношения. В декабре 1822 года в столицу Колумбии — Боготу прибыл первый американский посланник, полковник Чарльз Тодд. Официально он приехал с целью заключения торгового договора, а в действительности для того, чтобы получить компенсацию за несколько американских судов, захваченных колумбийцами еще во время войны за освобождение, а также удовлетворить претензии некоторых американских граждан.

Небезынтересно указать на поведение первого официального представителя США в Боготе. Вот что пишет по этому поводу колумбийский историк Педро Субьета, автор книги о первых дипломатических миссиях Колумбии: «Тодд начал с того, что, совершенно игнорируя министра иностранных дел, вступил в непосредственную и официальную связь с генералом Сантандером, главой исполнительной власти. Затем в решительных выражениях он потребовал удовлетворения некоторых претензий и, наконец, пытался воспользоваться некоторыми дипломатическими правами, несовместимыми с его положением. Правительство Колумбии выступило с протестом против такого поведения Тодда и обратилось к американскому правительству с жалобой на него… В конце 1823 года Тодд ретировался»[7].