История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага (книга 2)

Обходя со своим бывшим наставником его маленький приход и заглянув в школу, Пен с невыразимой радостью узрел там Бланш, обучающую детей, и подумал, какая она, должно быть, терпеливая, какая добрая и непритязательная, какие у ней, в сущности, простые вкусы, — даже светская жизнь не могла ее испортить.

— Вам в самом деле нравится жить в деревне? — спросил он ее на следующей прогулке.

— Я бы с удовольствием никогда не вернулась в этот ужасный Лондон. Ах, Артур… то есть, мистер… ну, хорошо, Артур… в этих милых лесах, в этой сладостной тишине добрые мысли расцветают, как те цветы, что не переносят лондонского воздуха. Ведь там садовник каждую неделю меняет их на наших балконах. Мне кажется, я просто не смогу взглянуть в лицо Лондону — в его противное, закопченное, наглое лицо. Но увы!..

— Что означает этот вздох, Бланш?

— Не важно.

— Нет, очень важно. Расскажите мне все.

— Зачем только вы к нам приехали! — И в свет вышло второе издание "Mes soupirs" [53].

— Мое присутствие вам неприятно, Бланш?

— Я не хочу, чтобы вы уезжали. Без вас здесь станет невыносимо, потому я и жалею, что вы приехали.

"Mes soupirs" были отложены в сторону, их сменили "Mes larmes".

Чем ответить на слезы, блеснувшие в глазах девушки? Каким способом их осушить? Что произошло? О розы и горлинки, о росистая трава и полевые цветы, о лесная тень и благовонный летний ветерок! Это вы виноваты в том, что двое истасканных лондонцев на минуту обманули себя и вообразили, что влюблены друг в друга, как Филлида и Коридон!

Когда подумаешь о дачах и дачных прогулках, только диву даешься, что есть еще не женатые мужчины.

Глава LXIV Искушение

Как могло случиться, что Артур, обычно поверявший Уорингтону свои тайны с полной откровенностью, не рассказал ему о маленьком эпизоде, имевшем место на даче близ Танбридж-Уэлза? Он, не жалея слов, описывал встречу со своим бывшим наставником Сморком, его жену, его англо-норманскую церковь, и как он перекинулся от Клеиема к Риму; но на вопрос о Бланш отвечал уклончиво, общими фразами: сказал, что она мила и не глупа, что при должном руководстве из нее может получиться не такая уж плохая жена, но что он пока не намерен жениться, что дни романтики для него миновали, что он вполне доволен своей теперешней жизнью и прочее в этом духе.

А между тем на адрес Лемб-Корт, Темпл, приходили время от времени письма в изящных атласных конвертиках, надписанные бисерным почерком и запечатанные одной из тех прелестных печаток с инициалами, по которой Уорингтон, — если бы у него была охота разглядывать письма своего друга и если бы на печати можно было что-нибудь разобрать — мог бы убедиться, что Артур переписывается с некоей девицей по имени "Б, А." На эти прелестные послания мистер Пен отвечал весьма бойко и галантно: шутками, столичными новостями, остротами и даже премиленькими стихами — в ответ на рифмованные миниатюры музы "Mes larmes". Со словом "Сильфида", как известно, рифмуется "эгида", "обида" и "для вида", и, конечно, столь находчивый человек, как наш Пен, не преминул этим воспользоваться и ловко перепевал эти ноты на все лады. Более того. Мы подозреваем, что любовные стихи мистера Пенденниса, имевшие такой успех, когда леди Вайолет Либас поместила их в своем очаровательном альманахе "Лепестки роз", а знаменитый художник Пинкни иллюстрировал портретами наших аристократок, — были написаны именно в эту пору и сначала отосланы по почте Бланш, а затем уже появились в печати, послужив, так сказать, бумажной оберткой к акварельному букету Пинкни.

— Стихи — это, конечно, очень мило, — сказал старший Пенденнис, застав как-то Артура в клубе, где он, в ожидании обеда, строчил одно из таких сердечных излияний. — И письма сами по себе не грех, если на то есть разрешение мамаши, а почему бы старым друзьям и соседям не состоять в переписке; но смотри, мой мальчик, не свяжи себя раньше времени. Мало ли, что еще может случиться? Пиши так, чтобы ни словом себя не скомпрометировать. Я за всю жизнь не написал ни одного неосторожного письма, а у меня, черт возьми, есть некоторый опыт с женщинами.

И достойный майор, который к старости делался с племянником все более откровенен и болтлив, привел целый ряд поучительных примеров того, как повредила такая неосторожность многим мужчинам из высшего общества, — как молодой Спуни, допустив слишком пылкие выражения в стихотворном письме к вдове Нэйлор, навлек на себя неприятное объяснение с братом вдовы, полковником Флинтом, и вынужден был жениться на женщине вдвое себя старше; как Луиза Солтер изловила наконец сэра Джона Бэрда, а Хопвуд, гвардейский офицер, предъявил письма, полученные им ранее от этой девицы, и Бэрд дал отбой, а позже женился на мисс Стикни из Лайм-Реджис, и так далее. Майор, если и не был особенно начитан, зато умел наблюдать и свои мудрые изречения всегда мог подкрепить множеством примеров, почерпнутых из долголетнего и внимательного чтения объемистой книги жизни.