История Пиноальбара и Кулинарная книга Рэтфорда Шванка

— ДюМаль, — раздался голос из камышей, — отнеси её во дворец. Ей не место среди нас. Мой отец король Филипп приказал отдать Бертольду ему, чтобы моя дочь была всегда при нём. Он боится, что я подговорю своих людей выйти ночью из моря и погубить его. Филипп угрожает, я ничего не могу поделать, — это был голос принцессы Гай, — но он прозвучал так, что адмиралу ДюМалю стало не по себе, и он редко кому рассказывал о случившемся».

— Вот, — сказал медведь Штейн, — такую историю раскопал мастер Антонио Сенквикастер во время своей долгой экспедиции в Дремучий Лес.

— Это очень грустная бестолковая и душещипательная семейная история Бертольды де Борн-Ликлау, которая, по слухам, вернулась в ненавидимую ею Ликлаутанию и готовит армию к войне против нас. Потому что Пиноальбар, видите ли, разбил все её хрустальные мечты, — сказала Кнокс-Покс с такой ненавистью, которой позавидовала бы сама герцогиня Борнская.

— Эта бестолковая и душещипательная история имеет важное для нас продолжение, — невозмутимо ответил мудрый медведь Штейн, — мастер Антонио Сенквикастер в своих дальних путешествиях разузнал много интересного. Ты зря сердишься.

— Я сержусь не зря, а понапрасну, — зло сказала Кнокс-Покс, — а это разные вещи.

Штейн промолчал.

Павлиний глаз залетел в открытое окно библиотеки, посидел на столе, открывая и складывая крылья, постукался об стекло, а потом вылетел обратно, и его унесло ветром. Мудрый медведь Штейн глядел на него, думая о чём-то своём, а потом продолжил чтение письма мастера Сенквикастера:

Кухня Ликлаутании

«Смуглая инфанта Бертольда примирилась с адмиралом ДюМалем, и даже, насколько могла, простила ему и неудачные попытки своего отравления, и то, что он не смог спасти её мать.

В Ликлаутании наступила зима.

Холодов, как в ту зиму, не бывало никогда, и больше теперь уже не случится. Снегу наметало под самые крыши, метель не унималась неделями, ветер приносил с моря серые тучи, скалы покрылись льдом, и бакланы скользили по ним лапами. Зима пришла на Пустынные побережья, и птицы молчали в лесу.

Чтобы загладить былые раздоры мрачный адмирал ДюМаль совершил необычный для себя поступок, он пригласил гостей и устроил праздник Глубокого Снега. Придворные катались на коньках, строили снежную крепость, лепили снеговиков и съезжали с ледяных горок, а потом вкусно поужинали. Блинчики с вареньем произвели на всех самое приятное впечатление, и его величество король Филипп Четвёртый Глухой, диковато рассмеявшись, осведомился, кто их испёк. Мажордом замка Ликлау прокричал королю в ухо, что блины пекла маленькая девочка, недавно взятая на службу по просьбе инфанты. Смуглая инфанта Бертольда побелела как полотно и возненавидела маленькую повариху. Бертольду взбесило, что её дед-король, который и в живых-то остался только потому, что инфанта пресекла заговор против него, что вот этот самый полоумный глухой дед похвалил какую-то оборванку-повариху и при этом за всю жизнь не сказал о своей собственной внучке ни одного доброго слова. Ещё хуже было то, что инфанта Бертольда чувствовала себя в долгу перед этой девочкой с кухни, потому что, как ни крути, получалось, что она помогла ей избежать смерти, а Бертольде было неприятно чувство благодарности. Кипящая злоба поднималась теперь в душе девушки ровно три раза в день: за завтраком, в обед и на ужин. Бертольда не упускала случая заглянуть на кухню и сделать какую-нибудь мелкую пакость своей спасительнице. Но маленькой поварихе всё было как с гуся вода, она работала не покладая рук, и старшие повара поглядывали на неё с уважением.

Однажды погожим морозным днём девочку попросили сходить в соседнюю деревню, чтобы прикупить там всяких мелочей для стряпни. Девочка взяла санки и отправилась в путь. Дорога вела через лес, где она нашла замерзающего человека, который заблудился ещё ночью, потерял силы и стал засыпать в снегу от усталости и холода. Девочка с трудом закатила его на санки и привезла на тёплую кухню. Там она его отогрела, напоила горячим бульоном, переодела в сухую и тёплую одежду, словом, спасла, вернула к жизни и подружилась с ним. Он тоже очень привязался к маленькой девочке, мастерил для неё всякие игрушки и сделал куклу. Человека звали Крюнкель Шпунк. Это был тот самый великий игрушечный мастер Крюнкель Шпунк — будущий учитель Антонио Сенквикастера.