Читаем История письменности. От рисуночного письма к полноценному алфавиту полностью

Всем известны достоверные изображения фигур животных, оставленные палеолитическим человеком в Европе, и изящные росписи южноафриканских бушменов (рис. 4). Огромное число наскальных рисунков и высеченных изображений обнаружено на Американском континенте (рис. 5 и 6), особенно в горных районах Северной Америки. Эти рисунки разбудили народное воображение, дав начало самым фантастическим гипотезам. Джулиан X. Стюард в своей интересной и убедительной статье высмеивает подобные интерпретации, стремящиеся доказать, что «египтяне, скифы, китайцы и многие другие народы Старого Света, в том числе десять потерянных колен Израиля, судьба которых по-прежнему вызывает живой интерес у многих, в древности вторглись в Америку…», что эти рисунки – «отметки о зарытых сокровищах, знаки древней астрологии, летопись исчезнувших народов, символы дьявольских культов, божьи творения и сотни других выдумок воспаленного воображения». Далее он говорит, что «приверженцы этих идей сочиняли пространные труды, яростно спорили и даже дрались на дуэлях». На самом же деле эти рисунки объясняются намного более прозаично.


Рис. 5. Петроглифы из Орегона


В большинстве случаев, конечно, очень трудно, если вообще возможно, установить цель или намерение, побудившее человека нарисовать или высечь изображение, поскольку нам неизвестны обстоятельства, которые его к этому привели. Может быть, это проявление магического, религиозного или эстетического самовыражения? Сделан ли он для того, чтобы обеспечить удачную охоту, или это плод творческого вдохновения? Вполне вероятно, что рисунок появился благодаря нескольким мотивам одновременно. Когда охотник возвращался после удачной охоты или воин из похода, ему хотелось запечатлеть свои переживания в рисунках. Они могли появиться благодаря порыву вдохновения, но в то же время могли служить и в качестве напоминания о пережитом. Они могли иметь и магическую цель: обеспечить еще одну удачную охоту или успешный набег в будущем. Такие изображения не являются письмом, потому что не входят в систему условных знаков и могут быть поняты только человеком, который их нарисовал, и его родственниками и друзьями, слышавшими об этом событии.


Рис. 6. Петроглифы из Северо-Западной Бразилии


Подобно тому как речь развилась из звукоподражания, так и письмо развилось из имитации формы реальных предметов и существ. В основе всей письменности лежит изображение. Это ясно следует не только из того, что все современные примитивные письменности имеют изобразительный характер, но и из того, что все великие восточные письменности – шумерские, египетские, хеттские, китайские и т. д. – изначально были настоящим пиктографическим письмом.

Разумеется, что все эти письменности уже на самых ранних стадиях включали в себя знаки, похожие не на изображения реально существующих предметов, а на простые, линейные, геометрические узоры. Такие геометрические знаки встречаются во всех регионах мира с доисторических времен вплоть до наших дней. Иногда их находят на камне, но особенно часто на предметах обихода, таких как утварь и оружие (art mobilier).


Рис. 7. Линейные рисунки из Испании и Франции


У меня нет никаких сомнений в том, что геометрические узоры подобного рода представляют собой не абстрактные формы, а являются результатом схематизации изображений реально существующих предметов. На рис. 7 показаны постпалеолитические примеры линейных изображений на скалах в Испании – в сравнении с более поздними рисунками из Мас-д’Азиля во Франции, сделанными на небольших обломках кремня. На этих примерах Хуго Обермайер показал, что изображения с течением времени становились все более схематичными, пока не достигли той ступени, на которой уже невозможно определить, что они изображали первоначально. Самым поразительным и притом самым распространенным среди изменений является переход от рисунков так называемого «человека в позе аллилуйя» – то есть человека в молитвенной позе с поднятыми руками – к простым линейным изображениям.

Тот факт, что геометрические узоры представляют собой схематизацию рисунков, находит убедительное доказательство в наблюдениях за историческими этапами, которые проходит в своем развитии любая письменность. Все хорошо известные древние письменности – шумерская, египетская, китайская и т. д. – эволюционировали с течением времени в скорописную, линейную форму, обычно столь далекую от оригинальных рисунков, что, не зная промежуточных стадий, часто невозможно определить, из какой рисуночной формы произошла линейная.

Описательно-изобразительный прием

Среди протописьменностей наиболее распространена группа, широко известная под неверным термином «пиктографическое» или «идеографическое» письмо. Лучше всего такое письмо представлено среди американских индейцев. Прежде чем приступить к рассмотрению трудного вопроса определений и терминологии, давайте остановимся, чтобы взглянуть на несколько самых ярких примеров.

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Психология масс и фашизм
Психология масс и фашизм

Предлагаемая вниманию читателя работа В. Paйxa представляет собой классическое исследование взаимосвязи психологии масс и фашизма. Она была написана в период экономического кризиса в Германии (1930–1933 гг.), впоследствии была запрещена нацистами. К несомненным достоинствам книги следует отнести её уникальный вклад в понимание одного из важнейших явлений нашего времени — фашизма. В этой книге В. Райх использует свои клинические знания характерологической структуры личности для исследования социальных и политических явлений. Райх отвергает концепцию, согласно которой фашизм представляет собой идеологию или результат деятельности отдельного человека; народа; какой-либо этнической или политической группы. Не признаёт он и выдвигаемое марксистскими идеологами понимание фашизма, которое ограничено социально-политическим подходом. Фашизм, с точки зрения Райха, служит выражением иррациональности характерологической структуры обычного человека, первичные биологические потребности которого подавлялись на протяжении многих тысячелетий. В книге содержится подробный анализ социальной функции такого подавления и решающего значения для него авторитарной семьи и церкви.Значение этой работы трудно переоценить в наше время.Характерологическая структура личности, служившая основой возникновения фашистских движении, не прекратила своею существования и по-прежнему определяет динамику современных социальных конфликтов. Для обеспечения эффективности борьбы с хаосом страданий необходимо обратить внимание на характерологическую структуру личности, которая служит причиной его возникновения. Мы должны понять взаимосвязь между психологией масс и фашизмом и другими формами тоталитаризма.Данная книга является участником проекта «Испр@влено». Если Вы желаете сообщить об ошибках, опечатках или иных недостатках данной книги, то Вы можете сделать это здесь

Вильгельм Райх

Культурология / Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
Бить или не бить?
Бить или не бить?

«Бить или не бить?» — последняя книга выдающегося российского ученого-обществоведа Игоря Семеновича Кона, написанная им незадолго до смерти весной 2011 года. В этой книге, опираясь на многочисленные мировые и отечественные антропологические, социологические, исторические, психолого-педагогические, сексологические и иные научные исследования, автор попытался представить общую картину телесных наказаний детей как социокультурного явления. Каков их социальный и педагогический смысл, насколько они эффективны и почему вдруг эти почтенные тысячелетние практики вышли из моды? Или только кажется, что вышли? Задача этой книги, как сформулировал ее сам И. С. Кон, — помочь читателям, прежде всего педагогам и родителям, осмысленно, а не догматически сформировать собственную жизненную позицию по этим непростым вопросам.

Игорь Семёнович Кон

Культурология