История политических и правовых учений: Учебник для вузов

Нацистские правоведы, взявшие на вооружение «фюрер-принцип», видели в вожде единоличного творца права. Потому они держались такой позиции: вопрос о том, что является правом либо неправом, зависит исключительно от ответа (решения) фюрера, ибо он — единственный источник права германской нации. По их мнению, фюрер, вынося соответствующие решения относительно права, формулирует «народные законы жизни», которые не подчиняются каким-либо абстрактным правовым постулатам. «Все, что полезно народу, есть право; все, что ему вредит, — не право». Здесь отчетливо выражена еще одна характерная черта нацистской трактовки права — прямая постановка его на службу политической конъюнктуре, политической целесообразности.

Втеснив в общественное сознание (в том числе в юридическую теорию) свое антинаучное, иррационалистическое правопонимание, национал-социалисты одновременно поставили крест и на правосудии как таковом. Прежде всего они лишили судебную власть подобающей ей самостоятельности, независимости. Имперское министерство юстиции установило полный контроль за деятельностью судов, связанной с вынесением решений и приговоров. Фюрер присвоил себе прерогативы не только верховного судьи. Принцип «нет наказания без закона» был заменен постулатом «нет преступления без наказания». И это при том, что многие составы преступлений нарочито формулировались крайне расплывчато; таким образом открывался простор для произвола судей, в подавляющем своем большинстве раболепно служивших гитлеровскому режиму.

Фашистские идеологи выдвигали тезис, согласно которому преступное поведение, даже не подпадающее под признаки указанных в законе преступлений, должно наказываться, коль скоро будет сочтено оно «наказуемым в соответствии со здравым смыслом народа». Судьям предписывалось при принятии решений «в меньшей степени исходить из закона и в большей из принципиальной идеи, что правонарушитель должен быть удален из общества». Сокрушение нацистами правосудия явилось закономерным итогом порочности их идеологии и политики.

Национал-социализм в Германии (немецкий фашизм) был и, пожалуй, остается наиболее агрессивной формой национал- социалистической идеологии. Но она, как показывает исторический опыт, может существовать и утверждаться также в других ипостасях, может мимикрировать, завлекать людей иными лозунгами и обещаниями. Однако во всех случаях ее распространение и упрочение смертельно опасно для цивилизации. Необходимо ясно представлять себе бесчеловечную суть и проявления фашизма самых различных окрасок, чтобы противостоять ему и одерживать над ним верх.

11. Концепции неоконсерватизма

Неоконсерватизм в силу необычайной вариабельности самого консерватизма более труден для распознавания, чем старый консерватизм эпохи Просвещения и французской революции. Периодически ярлык «консервативный» применяется к религиозным фундаменталистам, а также к популистам правого толка, в том числе к фашистам или защитникам неких вековых ценностей. История консерватизма побуждает к более тонкому различению его вариаций в зависимости от его позиций в идейной конфронтации конкретного периода. С этим обстоятельством считаются и сами представители консервативной мысли.

По их мнению, традиционное разделение общественных сил и движений на прогрессивные и реакционные, левые и правые, ведущие свое происхождение еще со времен французской революции, сегодня утрачивают свою значимость. В результате некоторые понятия, такие как «прогрессивный», «консервативный» и даже «социалистический», стали растяжимыми и аморфными. Склонный к консерватизму немецкий философ-неогегельянец Гюнтер Рормозер заявляет, что «во все времена он оставался чуть ли не единственным человеком в ФРГ, который говорил, что если где-либо в мире и осуществлен социализм без утопий и без эсхатологии, а реально, то именно в этой стране». Сходную позицию занимает философ либерально-консервативного направления Герман Люббе, который считает, что «при том уровне развития, которого достигло индустриальное общество, консерватизм, либерализм и социализм существенно утрачивают потенциал своего профилирования в качестве отдельных политических партий», т. е. ни одна современная партия не может выступать в исключительной роли борца за либерализм, за социализм или за консерватизм. С аналогичных позиций воспринимается и смысл понятия «прогрессивный».