История политических учений. Первая часть. Древний мир и Средние века

Нельзя отрицать величия системы, воздвигнутой стоиками. В первый раз понятие об естественном законе, управляющем человеческими отношениями, получило полное развитие; нравственное существо человека сделалось главным жизненным вопросом для мыслящих людей; человеческая природа была признана единою во всех; общий союз любви должен был обнять все человечество. Но сделавшись исключительным элементом человеческой жизни, нравственное начало поглощало собою право, уничтожало обязательную силу положительного закона и подкапывало сами основы государства. Когда естественный закон ставится выше положительного не только по идее, но и в приложении, когда последний объявляется необязательным, если он противоречит первому, тогда толкователем правды и закона в приложении к обществу становится уже не общественная воля, а личное сознание каждого. Мудрый не связан положительным законом, следовательно, лицо поставлено выше общества, а это прямо противоречит общежитию. Субъективное начало разлагает здесь политическое тело. С другой стороны, государство уничтожается, когда оно расширяется в союз, обнимающий все человечество. Таким союзом может быть только церковь, которая основана на чисто нравственном начале. В составе же государства кроме нравственного начала входит и юридическое. В нем действует воля людей, образующих известный союз, сообразно со своими потребностями и со степенью своего развития. К общечеловеческому элементу присоединяются здесь частные и внешние условия, которых стоики вовсе не признавали. Поэтому, по свидетельству Цицерона, стоическая философия осталась бесплодною для политики. Практические люди, даже те, которые были поклонниками их учения, не находили в их сочинениях ничего, что было бы полезно для гражданства. Мало того: в этом одностороннем отрицании всего внешнего стоики доходили до положений, совершенно противоречивших самой нравственности. Они допускали, например, общность жен, полагая, что исключительное влечение полов друг к другу разрывает общую связь человечества. Всеобщая любовь должна была заменить все частные привязанности. Они дозволяли даже сожительство отца с дочерью, матери с сыном на том основании, что физические отношения совершенно безразличны для нравственного закона. Так начало верное, но одностороннее, будучи логически доведено до своих крайних последствий, может впасть в противоречие с самим собою.

Совершенно противоположна стоицизму философия эпикурейцев. И их сочинения не дошли до нас, за исключением поэмы Лукреция о природе вещей. Но в последней нет ничего, касающегося политики, и все, что мы знаем об этом предмете, мы почерпаем из скудного изложения Диогена Лаэртского в жизнеописании Эпикура. Мы не можем даже сказать, насколько было развито учение эпикурейцев об устройстве человеческих обществ.