История Польши

Самой выгодной для шляхты формой инвестиций было приобретение званий и должностей, возможность продемонстрировать свои успехи другим и самому насладиться собственным блеском, потому что достойная шляхтича жизнь в любом своем проявлении была нацелена на внешнюю демонстрацию своей «шляхетскости». Следовательно, строительство резиденций и основание костелов, приобретение нарядов для себя и для значительной по численности челяди, хорошее приданое для дочерей и роскошные приемы — все это имело бесспорное значение. Материальная поддержка костелов и монастырей также обеспечивала шляхте выгодные условия для карьерного роста их сыновей и дочерей. Есть некая логика в том, что, несмотря на антиклерикальные настроения и интерес к религиозным новшествам, шляхта быстро и легко вернулась в лоно католицизма. Судя по всему, для нее выгоднее было сохранить доступ к духовным должностям и приносимым ими доходам, чем захватывать церковные владения. А владений этих было немало.

Шляхта считала свое материальное положение удовлетворительным, а потому конфликты в рамках этой сословной группы были немногочисленны. На протяжении первой половины XVI в. шляхта сумела «переделать» государство таким образом, что оно гарантировало ей свободное использование своих привилегированных позиций. Программа экзекуционистов, правда, не была реализована полностью, но заложила основы для исключительных шляхетских привилегий, получивших название «золотых вольностей», ибо эти свободы были для шляхты величайшей ценностью. Свобода включала в равной мере гарантии как материальной, так и личной безопасности (свобода вероисповедания, власть над крепостными, политические права); ее нельзя считать анархией, так как Речь Посполитая держалась не на безвластии, а на праве. На самом деле функционирование государства было возможным благодаря, скорее, присущему шляхте чувству ответственности за судьбы Речи Посполитой, чем упорядоченной правовой системе. Речь Посполитая сформировалась на протяжении XVI в. как государство свободных людей. По мере того, как расширялась ее территория, шляхетское достоинство получали и многие свободные землевладельцы. Это означало, с другой стороны, также расширение отношений зависимости и на другие слои населения. В XVI столетии общество формально состояло из нескольких сословий: шляхты, духовенства, мещанства и крестьянства. Внутренне они были очень разнородны, но границы между сословиями достаточно легко преодолевались. Вместе с тем, однако, существовало деление на господ и подданных, на людей свободных и имевших ограниченную свободу. Шляхта при этом считала себя чем-то большим, чем просто сословием. Она была шляхетским народом. А это означало низведение всех других слоев населения до статуса плебеев, т. е. ставило их вне «народа». Подобное положение вещей оказалось крайне невыгодным для мещанства.

Шляхетское сословие также было очень разнородным, но все свободные шляхтичи считали себя братьями. Это не было лишь вошедшим в традицию правилом хорошего тона. Формировавшийся в ту эпоху слой магнатов, перерастая шляхетское сословие, не превратился в обособленную от него аристократию. В XVII в. магнаты добились решительного преобладания в государстве и сумели подчинить себе всю остальную шляхту, но формы государственного устройства при этом не изменились. Вместо шляхетской демократии династии Вазов установилась магнатская олигархия, но институты власти остались прежними. Система, созданная для защиты свободы, легко приспосабливалась к ограничивавшему эту свободу доминирующему положению магнатов.

Стать в XVI столетии членом шляхетского сословия, благодаря его разнородности и многочисленности, было легко. Горожане, а также зажиточные или предприимчивые крестьяне располагали средствами, для того чтобы подражать шляхетскому образу жизни. Но, как представляется, для высших слоев горожан достигнутый в XVI в. имущественный и политический статус оставался привлекательным. И это справедливо не только по отношению к большим городам, но и к многочисленным городским центрам провинции, которые сумели воспользоваться благоприятной конъюнктурой торговли зерном. Распределение полученных прибылей было неравномерным, и купцы оказались в самом выигрышном положении. Материальное и политическое положение городских верхов Гданьска можно рассматривать как явление исключительное. Несмотря на имущественное расслоение внутри города и неравенство экономических возможностей горожан, ни один город, кроме Гданьска, не достиг статуса главенствующего центра. Внутри мещанства также не появилось групп, которые имели бы политические амбиции.