История проституции

Наряду с гавази, которые не отличаются высоким умственным развитием, в Египте существует еще высший класс танцовщиц и певиц, так называемые «алме», то есть сведущие в поэзии и танцевальном искусстве, в большинстве случаев женщины с красивой, благородной внешностью.

Не только в Египте, но и в других местах магометанского Востока проституцией занимаются, главным образом, танцовщицы и певицы.

В Кордофане монополия проституции принадлежит классу красивых танцовщиц. В Тунисе алме играют большую роль, но их берегут исключительно для магометан, в кофейнях и гаремах которых они выступают. Европейцам же приходится пользоваться еврейскими танцовщицами. До царствования Фут-тей-Али-Хана главными представительницами проституции в магометанской Персии также были танцовщицы и певицы. Они и теперь еще встречаются там во всех провинциях.

Главное представление восточных танцовщиц-проституток составляет так называемый «восточный танец», или «танец живота». Он считается подражанием движениям при соитии, «пляской сладострастия», апофеозом «триумфа любовного неистовства» и плодовитости. Дело доходит до крайней степени экстаза и самоотречения, которые передаются зрителям, чем и достигается намеченная цель танца.

Лучшее описание танца живота и вызываемого им в зрителях экстаза дал Ганс Кистемекер.

«Слово «танец живота» представляет вводящее в заблуждение, тяжеловесное обозначение хореографического представления, которое дают обыкновенно мароккские девушки в расположенных в ряд балаганах. Оно вводит в заблуждение потому, что хотя движения и судороги, с которыми мы здесь имеем дело, и совершаются главным образом в мышцах живота, но понятие, связанное обыкновенно со словом «живот», именно понятие о пищевом тракте, не имеет никакого отношения к данному танцу. Обозначение это верно только анатомически. Но научные обозначения вещей, вследствие односторонности точки зрения, с которой они даются, в большинстве случаев прямо противоположны популярному понятию, чувственному представлению, интуитивному воззрению и гению языка, словесному и звуковому значению слова. Танец живота, как и всякий другой, являет собой символическое движение тела, цель которого заключается исключительно в возбуждении эротических представлений. Гораздо правильнее было бы назвать его «танец таза», потому что, когда мы говорим о боках женщины или девушки, у нас гораздо скорее возникает представление о лаборатории таинственного воспроизведения рода человеческого, чем когда мы произносим слово «живот».

Но анатомически название «танец таза» было бы совершенно неправильно, потому что бока во время танца остаются в абсолютном покое. Но всякое другое название – танец Венеры, любовный танец, танец гарема, конвульсивный танец – по смыслу слова, все же дает более правильное понятие об этом танце, чем несчастное название «танец живота». А потому, чтобы положить конец всем спорам, мы избрали название «la Maroka-na», которое мы слышали из уст одной из танцовщиц. Оно, по крайней мере, указывает на родину этого соблазнительного танца и намекает на его характер».

Чтобы вызвать опьянение, экстаз и самозабвение, наряду с музыкой и танцами употребляются также некоторые материальные средства, и прежде всего – гашиш. Это измельченная в порошок трава индийской конопли с примесью резины и сахара, или же смолистый продукт, просачивающийся из женского растения индийской конопли. Траву жуют, а смолу курят – это наиболее частый способ потребления гашиша. Он вызывает своеобразные галлюцинации и фантазии и возбуждает половую систему. Гашишные оргии мы встречаем на Востоке в связи с гетеросексуальной и гомосексуальной проституцией.

Этот тройной вид опьянения – от танцев и музыки, опьяняющего средства и, наконец, полового возбуждения, исходящего от самих проституток, – вызывает у жителя Востока высшую степень экстаза и самоотречения, и не случайно для этого пригодны только «публичные» женщины, которые отличаются от женщин гарема, прозябающих в строго замкнутой жизни, свободой и полной необузданностью. Первоначально слово «публичная», вероятно, и не обозначало ничего, кроме противопоставления между свободной, не стесненной никакими правилами и выступающей публично женщиной и женщиной, живущей в семье, в доме. Первая с самого начала была свободнее и в своих половых отношениях, а потому впоследствии «публичность» по отношению к женщинам стала равнозначна распущенности.

В проституции классической древности художественный элемент достиг наиболее полного развития.