Читаем История проституции полностью

Влияние римского, канонического и германского права сказывается во всех новых определениях проституции от XVII до XX века. И если в знаменитом «уголовном судопроизводстве» императора Карла V проституция вообще не упоминается, то в юридических сочинениях XVII и XVIII веков определение проституции обыкновенно принимается в полном объеме по римскому праву, как лучшее. В XIX веке было много интересных попыток дать определение проституции в юридическом, социологическом и биологическом смысле, причем особенно подчеркивали либо отдельные пункты в определении Дигест и ставили их в центре нового определения, либо старались развить и расширить понятие канонически-германского права.

Юристы, однако, сравнительно мало занимались точным определением понятия «проституция» или разъяснением его соответственно состоянию юриспруденции и социологии. Современные уголовные законы останавливаются на этом понятии частью мало, частью поверхностно. Но в этом нет ничего удивительного, поскольку вопрос этот принадлежит к самым трудным в уголовном праве.

Чтобы выяснить и научно установить понятие о проституции, необходимо все особенности ее, выступающие в новейших определениях, подвергнуть критическому анализу. Таким образом можно отделить существенные признаки от несущественных и создать объективное определение. Существенные моменты, которые должны быть приняты во внимание, следующие:

1. Необходимость строгого отличия проституции от остальных видов внебрачного удовлетворения полового влечения. Опираясь на каноническое право, многие новейшие авторы отождествляли проституцию со всеми незаконными формамиу довлетворения полового инстинкта и тем самым совершенностерли границу между ними.

Необходимо помнить, что кроме брака всегда существовали свободные половые отношения, не принадлежащие к проституции. И смешивать их не нужно.

2. Неопределенная множественность лиц, которым отдается данный субъект, имеет существенное значение для понятия проституции. Следовательно, «случайную проституцию» илижизнь на «содержании» нельзя полностью причислять к проституции. В крайнем случае, на нее можно смотреть как на ступень, предшествующую проституции. Напротив, к проституции, несомненно, принадлежит поведение страдающей нимфоманией женщины, которая отдается неограниченному числу мужчин без разбора, часто и скоро меняя их, хотя бы она и делала это без вознаграждения. Как мы видели выше, римское право уже относило таких женщин к категории проституток.

3. Постоянная, привычная, непрерывная отдача себя представляет существенный признак проституции. Он находится в самой тесной связи с упомянутым в п.2 моментом, с «неопределенной множественностью».

4. Продажность по отношению ко всем, а не индивидуальное вознаграждение деньгами (либо подарком или каким-нибудь преимуществом) определяет сущность проституции. Эта продажность, как.существенная черта, отличает проститутку от всех других лиц, состоящих во внебрачных половых отношениях. Тем самым всякое индивидуальное денежное или всякое другое материальное вознаграждение лица, к которому неприменимо понятие о публичной продажности, исключает его принадлежность к проституции.

Систематическая продажа своего тела и профессиональный характер поступков отличает проститутку от других женщин, получающих за половые отношения деньги, подарки или другие материальные преимущества. Уже Овидий делает это различие:

Сам я не скуп, не терплю, ненавижу, коль требуют платы;

Просишь – тебе откажу, брось домогаться – и дам.

(Любовные элегии. 1; 10. Пер.С.Шервинского)

Современное уголовное право присоединилось к этому взгляду. Поэтому женщина, получающая большую или меньшую часть своих доходов от «прочной связи», не есть проститутка. Особа, отдающаяся безразлично кому, но ради собственного удовольствия, даже если она получает за это подарки (пока они не представляют платы), точно так же не может считаться проституткой. Так же мало принадлежит к этой категории женщина, отдающаяся случайно, хотя бы и за плату, и, наконец, даже та, которая за деньги отдается поочередно нескольким, но в течение продолжительного промежутка времени имеет только одного возлюбленного.

Дело в том, что во всех этих случаях отсутствует признак систематического промысла, исключительного существования благодаря разврату.

5. Существенный признак проституции представляет публичное или достоверно известное занятие профессиональнымразвратом. При этом безразлично, заключается ли эта публичность в прогуливании по улице, так называемом «отлете»,или же она достигается посещением театров, концертов, балов,скачек, курортов, других собраний и увеселительных мест; илиже клиенты привлекаются из окна, путем рекламы, раздачей объявлений прохожим, рекомендацией отелей, или частным образом, при помощи газетных объявлений, например, под прикрытием «массажа» и т. д.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Будущее ностальгии
Будущее ностальгии

Может ли человек ностальгировать по дому, которого у него не было? В чем причина того, что веку глобализации сопутствует не менее глобальная эпидемия ностальгии? Какова судьба воспоминаний о Старом Мире в эпоху Нового Мирового порядка? Осознаем ли мы, о чем именно ностальгируем? В ходе изучения истории «ипохондрии сердца» в диапазоне от исцелимого недуга до неизлечимой формы бытия эпохи модерна Светлане Бойм удалось открыть новую прикладную область, новую типологию, идентификацию новой эстетики, а именно — ностальгические исследования: от «Парка Юрского периода» до Сада тоталитарной скульптуры в Москве, от любовных посланий на могиле Кафки до откровений имитатора Гитлера, от развалин Новой синагоги в Берлине до отреставрированной Сикстинской капеллы… Бойм утверждает, что ностальгия — это не только влечение к покинутому дому или оставленной родине, но и тоска по другим временам — периоду нашего детства или далекой исторической эпохе. Комбинируя жанры философского очерка, эстетического анализа и личных воспоминаний, автор исследует пространства коллективной ностальгии, национальных мифов и личных историй изгнанников. Она ведет нас по руинам и строительным площадкам посткоммунистических городов — Санкт-Петербурга, Москвы и Берлина, исследует воображаемые родины писателей и художников — В. Набокова, И. Бродского и И. Кабакова, рассматривает коллекции сувениров в домах простых иммигрантов и т. д.

Светлана Бойм

Культурология