История против язычников

8. Ведь повелела же она, чтобы не существовало между родителями и сыновьями никакого уважения природы по вопросу поиска брака, чтобы, чего кому хотелось, то и было ему дозволено.²⁴²

242 Согласно Диодору (Diod. Bibl. II.20.1–2), царица погибла при загадочных обстоятельствах, после чего превратилась в голубку. Юстин (Jus. Epit. I.2.10) говорит, что Семирамида была убита собственным сыном, с которым она хотела вступить в связь. Юстин ничего не сообщает о жестокости и лишь намекает на распутство этой царицы. Орозий упоминает об этом, находясь, видимо, под влиянием Откровения Иоанна (Отк. 17:1–5), где говорится о вавилонской блуднице, облаченной в багряницу.

Глава 5.

1. За 1160 лет до основания Города сопредельная Аравии область, которая тогда называлась Пентаполис,²⁴³ была целиком выжжена небесным огнем, о чем среди других сообщает также Корнелий Тацит, который так говорит:

243 Пентаполис (Пятиградье) — область в районе Мертвого моря, ниже Орозий назовет все пять городов Пентаполиса.

2. «Недалеко от тех мест, как передают, лежат некогда плодородные и населенные великим множеством народа равнины, которые были выжжены огнем молний; сохранились лишь развалины, а земля сама, обуглившаяся, утратила все плодородие».²⁴⁴

244 Тас. Histor. V.7.

3. И хотя в том месте он ничего не говорит о сожжении городов из-за человеческих грехов, будто бы не ведает этого, несколько позже, как бы изменив замысел, он возражает и говорит:

4. «Я признаю, что славные некогда города были сожжены небесным огнем, но земля, я думаю, испортилась и заразилась от испарений озера».

5. Признав сказанным, хотя и против воли, что он знал и принимал (в качестве достоверной историю) о сгоревших городах, которые, без сомнения, сгорели в наказание за грехи, историк открыто продемонстрировал, что ему не хватало не достоверных сведений, но — желания изобразить верно. Теперь же это будет более обстоятельно рассмотрено мной.

6. На границе Аравии и Палестины, где оставшиеся по ту сторону горы переходят в просторные равнины, находились пять городов: Содом, Гоморра, Адама, Себин и Сегор;

7. однако Сегор невелик по сравнению с остальными, те же — большие и величественные города, которые обладают плодородной землей и для увеличения плодородия используют реку Иордан, разливающуюся по равнинам и, по временам, разделяющуюся (на рукава).

8. Для всей той области, скверно пользовавшейся благами, изобилие богатств стало причиной всех зол. От изобилия проистекла нега, из неги родились сладострастия, настолько гнусные, что мужчины творили постыдство в отношении мужчин, не разбирая при этом ни места, ни времени.

9. И вот, Бог, полный гнева, обрушил на ту землю огонь и серу, и всю область, сожженную вместе с жителями и городами, свидетельницу Своего будущего суда, Он осудил на вечную гибель,

10. так что, хотя и теперь та область существует, однако она представляет собой пепелище, а центральную долину, которую орошал Иордан, теперь покрывает море.

11. И вот, (человеческое) исступление настолько усилилось из оснований, казалось бы, незначительных для божественного негодования, что из-за того, что те люди, скверно пользуясь благами, превратили плоды милосердия в пищу страстей, также сама земля, которая имела те города, сначала выжженная огнем, а потом затопленная водами, пропала от взоров людей, осужденная навек.

Глава 6.

1. И вот теперь, если угодно, те, кто плевки, какие только могут, изрыгают на Христа, Которого мы выставляем Судьей веков, между Содомом и Римом различают случаи и сближают страдания, к которым мне не следует вновь обращаться прежде всего потому, что они всем известны.

2. И все же с какой бы охотой я принял бы их мнения, если бы они честно признавали то, что думают,

3. впрочем, я полагаю, что не следовало бы столь тягостно воспринимать все то, что немногие, да и то по углам, не нашептывали бы о христианских временах, при том, что мысль и речь всего римского народа были уже известны благодаря согласному голосу и единому мнению;

4. несомненнейшим же образом было засвидетельствовано, что в результате какой-то ничтожной и незначительной превратности в короткое время он до такой степени пришел в недоумение по поводу обычного своего удовольствия, что открыто восклицал: «Если бы был возвращен обратно цирк, ничего бы с нами не случилось», то есть, ничего бы мечи готов не совершили в отношении Рима, если бы римлянам дозволялось бы смотреть цирковые игры.