История, рассказанная ночью, или добро с клыками

Одного я искренне не понимала: почему священник, явно знающий гораздо больше, чем сказал, не захотел мне открыть всей правды, чтобы помочь избежать неприятностей. Но приходилось довольствоваться тем, что услышала, и на основании этого делать свои выводы. К сожалению, неутешительные. Я почувствовала, как в душу забираются скользкие щупальца страха, и поспешила уйти с обрыва. Несмотря ни на что, твердо знала, что не изменю своему решению и на рассвете покину город.

Остаток ночи я провела в магазине. Вопреки обещанию, Джана отсутствовала, но сегодня я, как никогда, была рада одиночеству. Быстро приготовив все необходимое, я разложила товар на витрине и, прихватив несколько караваев в дорогу, покинула магазин. Когда закрывала дверь, увидела Джану, показавшуюся в начале улицы, но дожидаться ее не стала, решив остаться незамеченной и избежать долгих прощаний и ненужных слез.

Вернувшись домой, я переоделась в дорожный костюм, рассовала по карманам магически уменьшенные сумки с одеждой и провизией и посадила на плечи проснувшихся Кляксу и чертенка. Будить Рину для того, чтобы попрощаться, я также не стала, желая пощадить нервы преданной экономки. Вместо этого написала письмо, в котором пообещала возвращаться через каждые полгода, и попросила при появлении Данти задержать его дома до моего возвращения. Также оставляла в полное распоряжение экономки золото и драгоценности, позволяя распоряжаться ими по своему усмотрению и во благо Марти. Оставив письмо на столе, придавила его вазой, чтобы случайно ветер не унес, и вышла на балкон.

Утренняя прохлада приятно освежала лицо, а впереди меня ждали простор и неизвестность. Посмотрев по сторонам, я повела плечами и с улыбкой посмотрела на своих притихших друзей:

— Ну что, мои хорошие, полетели? Держитесь крепче!

Глава 7

Лететь налегке было очень удобно. Клякса периодически снималась с моего плеча и мелькала впереди, оглашая воздух радостными воплями. Вслед за мышью летело неизменное рубиновое ожерелье, болтаясь на шее хозяйки. К счастью, из-за моего заклинания мы были совершенно незаметны для окружающих и не могли привлечь ничьего внимания. Ерошка молчал, обнимая лапами меня за шею, а я давала последние наставления, пытаясь перекричать попадающий в лицо ветер:

— Когда прилетим к охотникам, пожалуйста, ничего не трогайте и ведите себя тихо. Я, конечно, не сниму заклинания незаметности, но если вдруг на кого-нибудь что-нибудь свалится ниоткуда, этот кто-то сразу поймет, что дело нечисто, и может начать кидаться чем-нибудь в ответ. Вам же это не надо?

— Почему это? — Клякса пролетела передо мной, тараща удивленные глаза. — Лично я с удовольствием устрою предметную перестрелку на вражеской территории!

— Не надо! — категорично отрезала я, раздумывая над тем, сказать или нет о возможной опасности, таящейся в серебряных наконечниках арбалетных стрел или в брызгах святой воды. Потом решила никого не пугать. К тому же, например, мыши вода абсолютно ничем не угрожала (не беря в расчет наконечников). А лишний раз указывать на тот факт, что шушерка, хоть и милая и добрая, но нечисть, равно как и я, мне не хотелось. — Давайте вы просто будете вести себя тихо и стараться ничего нигде не брать и ни к кому не приставать. Хорошо? Иначе придется превратить вас в двух обездвиженных истуканчиков и подарить одному дяденьке в качестве сувенира.

— Не надо сувениров! — завопили в ответ два голоса. — Мы будем хорошо себя вести!

Легко уладив проблему, я улыбнулась. Тем более что вдалеке показались унылые здания Ордена охотников за нечистью. Теперь оставалось надеяться на то, что в прошлую нашу встречу Валдос не шутил, говоря, что будет рад меня видеть.

Мне повезло. Живность сидела тихо на моих плечах, стреляя во все стороны восторженными глазами, снующие вокруг охотники нас попросту не замечали, а нужный мне кабинет оказался открытым и притом совершенно пустым.

Немного поколебавшись между правилами приличия, не позволяющими находиться в помещении без хозяина, и возможностью дать отдых своей натруженной полетом спине, я все же зашла и присела на низенький кожаный диван. Клякса немедленно обратила внимание на вазу с фруктами, стоявшую на столе, но сидела молча, переводя умоляющий взгляд то на вазу, то на меня. Я же упорно делала вид, что ничего не замечаю. Находиться в комнате без хозяина поначалу было несколько неудобно, но затем я успокоилась и даже позволила себе внутренне расслабиться. Правда, в памяти постоянно всплывали слова священника, что самого главного врага мне только предстоит встретить на пути, заставляя нервничать и ожидать отовсюду подвоха.

Наконец в тишине послышались шаги, и приоткрытая дверь распахнулась во всю ширь, явив моему взору Валдоса. А ему, в свою очередь, меня, поскольку он безошибочно посмотрел в сторону дивана, а затем расплылся в широкой улыбке, одновременно захлопывая за собой дверь:

— Надо же! Я, признаться, думал, что вы больше не появитесь. Очень рад! Чем могу быть полезен?