История, рассказанная в полночь

— Слава небесам, они не передумали. Мы им позволили убежать подальше, чтобы они поверили, что побег удался, и только потом пустились в погоню. Прихватили с собой, разумеется, тюремного живописца, чтобы он изобразил все достоверно. Приятно вспомнить! Провели целый день в лесу, на свежем воздухе… очень полезно для здоровья. Бодрит!

— Да-да, разумеется, — торопливо согласился гоблин.

— Любезнейший Куксон, отчего бы вам не встать вот сюда? Отсюда прекрасный вид на картину «Возвращение узников в тюрьму». Разве вы не хотите ею полюбоваться? Почему? Право, я могу подумать, что моя картинная галерея вам не нравится! Или, чего доброго, решу, что вы сочувствуете беглецам, а? — Мадьягар беззлобно рассмеялся. — Шучу, шучу! — успокоил он. — Мы тут любим пошутить. Шутим, бывало, и шутим… но, скажу откровенно, не всегда находим понимание среди арестантов.

Он сокрушенно покачал головой.

— Не знаю, почему? Взять меня, к примеру. Ведь я — добрейший человек, мухи не обижу! Отчего бы со мной не пошутить дружески, не поговорить? Но из некоторых арестантов слова не вытянешь, с троллей семь потов сойдет, пока они их уговорят на откровенный разговор!

Мадьягар перешел к следующей картине.

— Вот как раз такой момент изображен: беседа. Полюбуйтесь, драгоценный Куксон, оцените работу художника, он так старался! Времени у него было предостаточно: мои тролли вели уговоры около двух месяцев: уж очень несговорчивый арестант попался. Мы к нему — со всей душой, а он…

Мадьягар осуждающе покачал головой.

— Неблагодарный человек, вот все, что я могу сказать!

— Да-да, — выдавил Куксон, мельком взглянув на картину и внутренне содрогнувшись.

— И вот уже десять лет — ни одного побега. Верите ли: ни одного! Право, читаю сводки из других тюрем и черной завистью завидую! Арестанты у них времени даром не теряют: то стену разберут, то надзирателей подкупят, то подкоп выроют. А у меня?

Начальник тюрьмы заложил руки за спину и прошелся по кабинету.

— Вот сидит у нас в Западном крыле заключенный, из неумирающих. Срок — пожизненный. Чего бы, спрашивается, не подумать о побеге? Чем еще ему заниматься? Времени впереди — целая вечность, так проведи его с пользой! Почему бы не соорудить подкоп, не попытаться разобрать стену, не подкупить надзирателей, в конце концов?! Мои тролли уже устали вокруг да около ходить, спрашивают напрямую: что же ты, братец, не сбегаешь? А он им в ответ: я, говорит, наслышан о том, как вы тут с беглецами расправляетесь, так что и не надейтесь!

Мадьягар разочарованно пожал плечами.

— Не хотят идти навстречу, ответить добром на добро. Плевать им на то, что моя картинная галерея не пополняется, а тролли без дела сидят. Только себе и думают!

Он кивнул на несколько картин размером поменьше:

— А это портреты сообщников, извольте полюбоваться! Сами понимаете, бесценный Куксон, побеги редко происходят без пособников. С ними у нас особый разговор. Как-то раз даже некое лицо из самой Стеклянной Гильдии оказалось причастно, — доверительно сообщил Мадьягар. — Забавный такой был, все кричал, что он важный пост занимает и не позволит, чтобы с ним так обращались. Мои тролли очень веселились. Кстати, раньше у меня один тролль служил, так у него особый талант был к беседам с сообщниками!

— А… э… где же он сейчас? — промямлил гоблин.

— В отставку вышел и уехал из Лангедака. Но вы, любезный Куксон, не беспокойтесь: у меня, как вы изволите знать, колдуны бурубуру появились. Я их планирую по этой части пустить: с беглецами да пособниками беседовать. Уверен, они еще лучше, чем тролли, справятся. Жду не дождусь подходящего случая!

Мадьягар неспешно прошел к столу и опустился в кресло.

Куксон устроился напротив, спиной к прекрасным картинам.

— М-да… э-э-э… чудесно, чудесно. Гм, гм… почтенный Мадьягар, поговорим о цели моего…. гм… визита. Я потому заглянул раньше обычного, что в этом году, как вы, наверное, обратили внимание, и первый снег раньше выпал. Стало быть, праздник начала зимы вот-вот состоится, — гоблин раскрыл папку. — А заклинания полагается обновлять до зимнего праздника.

— Верно, верно, — Мадьягар взял протянутый лист с перечнем заклинаний. — Что с моей просьбой? Учтена?

— Его милость маг Хронофел не возражает. Заклинания для тюремного двора в этом году предлагаются следующие…

Беседа потекла как обычно: сначала детально обсудили заклинания, потом условились о дне, когда Куксон явится их накладывать, а после этого немного посовещались, как лучше составить отчет для городского казначея, известного своей въедливостью.

— К каждой цифре придирается, — пожаловался Мадьягар. — До того надоест, бывало, что я иной раз гляжу на него и думаю: эх, братец, попал бы ты ко мне в тюрьму! Я бы тебе непременно побег устроил, да так, что ты не устоял бы, обязательно сбежал бы!

Он мечтательно прикрыл глаза.

— А потом на самом видном месте и полотно бы повесил: «Городской казначей и попытка бегства». Чудесная картина могла бы получиться…