История разводов

Впрочем, бегство китаянок куда бы то ни было затруднялось по одной очень простой причине: китайские женщины не то что бегать, но и выходить из дома могли с большим трудом. В течение примерно десяти веков – с десятого по двадцатый – в стране существовал варварский обычай бинтования ног у девочек. Сначала он возник в аристократической среде, но потом его подхватили и представительницы низших классов. Девочкам, начиная с пяти-семилетнего возраста, накладывали на ступни тугие повязки, подминавшие все пальцы, кроме большого, внутрь ступни. Иногда для получения большего эффекта кости дробили палкой. Кроме того, ступню выгибали наподобие лука, притягивая основание пальцев к пятке. На ноги надевали крохотную обувь, которую нельзя было снимать даже на ночь. Плоть при этом кровоточила и загнивала, и ее приходилось постоянно обрабатывать квасцами. Каждый шаг причинял страшную боль. Кровообращение в ногах нарушалось, уродовалась походка, от неестественной нагрузки при ходьбе изменялась природная форма ног и бедер. Через несколько лет стопа принимала нужную форму и размер, нарастали мозоли. Нагноения, как правило, прекращались, но боли в изуродованных ногах оставались на всю жизнь, и ходить на них было почти невозможно. В результате ступня взрослой китаянки (если образовавшуюся культю, в которой пальцы смыкались с пяткой, можно назвать ступней) не превышала желаемой длины от восьми до двенадцати сантиметров. Но главным эффектом бинтования становилась полная беспомощность женщины, придававшая ей особое очарование в глазах мужчин. Знатная китаянка едва могла сделать самостоятельно несколько шагов. Она передвигалась при помощи слуг, или ее носили в паланкине. Женщины низших классов, конечно, не могли позволить себе такую роскошь, но и они уродовали себе ноги. Девочек из бедных семей увечили умеренно – так, чтобы они могли ковылять по дому и выполнять работу по хозяйству. Любой выход на улицу был для китаянки нелегким испытанием, и муж мог почти не опасаться того, что жена будет в его отсутствие бегать на свидания.

Но если женщина и умудрялась иметь какую-либо личную жизнь на стороне, требовать развода она не могла ни по какой причине. И даже вдовы должны были хранить верность умершему супругу, оставаясь с ним, как сказано в «Ли цзи», одной из книг конфуцианского канона, «в жизни земной и загробной».

Впрочем, мужу, прогнавшему жену без уважительных причин, тоже приходилось несладко. Если его супруга не подавала ему ни одного из законных поводов для развода, он мог вместо желанной свободы схлопотать до полутора лет каторги. Кроме того, даже если повод для развода был, муж не имел права отсылать жену, если она носила траур по его старшим родственникам, если она была сиротой и ей некуда было возвращаться и, наконец, если муж разбогател уже после того, как жена вошла в его дом. В этих случаях развод был возможен, только если жена не просто изменила мужу, но была застигнута на месте преступления.

Таким образом, несмотря на обилие законных причин для развода, китайцу, не говоря уж о китаянке, было не так-то просто развестись. Дело несколько облегчалось тем, что, помимо разводов, инициированных в одностороннем порядке, существовал и развод по взаимному согласию: если жена не протестовала, то муж мог отослать ее домой, дав ей разводное письмо. Собственно, разводное письмо с указанием причин развода муж должен был написать жене в любом случае. Но здесь в игру вступали третьи лица: отец жены или другой глава ее прежней семьи мог отказаться принять изгнанницу. Тогда к решению вопроса привлекались местные старейшины, а при необходимости и представители власти.

В народной песне начала двадцатого века поется:

Девушка из семьи Ван и парень из семьи Ли.
Когда они выросли, стали мужем и женой.
Звучат трубы, бьют барабаны – они входят в брачные покои.
Через три дня она приходит поклониться свекрови и тестю.
Тесть говорит: «Вот хорошая невестка!»
Свекровь говорит: «Зловредная!»
Тесть говорит: «Живи хорошо».
Свекровь говорит: «Делает много дурного».
Девушка говорит: «Я, зловредная, не буду жить в вашем доме.
Дурного не сделаю в вашем доме.
Лучше дайте мне грамоту о разводе и прогоните меня».

Но все обстояло так просто только в песнях. На самом деле разводы в старом Китае были очень редки, осуждались обществом, а разведенная женщина, как правило, не только не имела надежды на повторное замужество, но и в родной семье становилась изгоем.