История регионов Франции

Процветало здесь и гончарное производство. Изделия из Грофесенка снабженные печатью, долгое время пользовались известностью на широких просторах Империи. Экспорт этой продукции шел через нарбоннский порт. Свидетелями этого, хотя на них и не обращают должного внимания, являются непроданные вазы, горшки, разбитые до погрузки на корабль; они все еще остаются, поскольку никто не знает, что с ними делать, в галло-романском слое археологических раскопок на территории нарбоннского порта. Владельцами горшечных мастерских в южных районах центрального массива, авторами этих куч продаваемой или выбрасываемой керамики были свободные люди, использовавшие труд рабов. Зимой все, рабы и свободные, возили дрова для печей, вазы обжигали весной[248].

*

В том, что касается городской жизни в Нарбоннской провинции, примером нам может служить Арль, занимавший центральное положение. В эпоху расцвета Империи население Арля составляло приблизительно от 5 000 до 10 000 жителей. Миновать этот город на Роне было невозможно, ибо здесь находился понтонный мост на пути из Испании в Италию, соединявший Виа Аурелия (на востоке) и Виа Домиция (на западе). Этот самый понтонный мост продолжал функционировать вплоть до времен нашего Старого режима, настолько Рона была глубокой в этом месте, и для того, чтобы построить настоящий каменный мост потребовались разнообразные инженерные работы, которые в античную эпоху не всегда могли выполнить. На этом мосту всего-навсего одну за другой меняли лодки, по мере их износа, и это в течение жизни примерно пятидесяти поколений, которые прошли, таким образом, со времен Римской империи и до королей династии Бурбонов… Итак, в галло-романскую эпоху через Арль[249] доставлялись в Галлию товары, приходившие из средиземноморских земель Империи. В обмен через этот город шло в Рим зерно из внутренних областей страны, включая Бургундию. Это было зерно, которое везли по Соне и Роне, а в Барбигале обязательно превращали в муку. Римские поселения представляли для этих будущих провансальцев, каковыми были жители низовьев Роны, великолепный рынок сбыта, поскольку в столице империи, по достоверным оценкам, насчитывалось от 800 000 до миллиона жителей, включая пригороды, в эпоху триумфа тех удивительных глав государства, какими были Флавии, затем Антонины, прекрасным образцом которых был Марк Аврелий.

*

Виллы и деревни Нарбоннской провинции были духовной и физической обителью галло-нарбоннского пантеона, «старшего сына» римского пантеона. Во главе этого собрания богов стоял, как и следовало, Юпитер, повелитель молний…и таким образом, защитник от молний. Этой способностью защищать от молний, которой наделяли бога-громовержца, в свою очередь широко воспользовалась христианская Церковь в Лангедоке: она приказывала звонить в колокола на колокольне приходской церкви, чтобы отвести угрозу грозы. Марс со своей воинственностью с добавлением местного колорита, кажется, также был очень важным персонажем среди языческих богов Нарбоннской провинции. Что касается остальных, то может показаться, что в этой южной трети Галлии существовал целый легион божеств с разнообразными утилитарными функциями. Меркурий покровительствовал торговли, Сильван — рубке леса и разработке карьеров, Вулкан — кузнечному делу, Бахус — виноделию (в частности, в Безье ему поклонялись), Аполлон — медицине, Геркулес — путешественникам. Было еще огромное количество «бессмертных», связанных с многочисленными источниками, начиная с Немозуса, ответственного за фонтан в Ниме. Преемственность, конечно, не без разрывов, от античности к католицизму, была обеспечена изначально: скит Нотр-Дам-де-Коллиа (Гар) раньше имел множество алтарей, посвященных Юпитеру, Марсу и галльским Матерям; впоследствии это небольшое святилище было посвящено христианскому отшельнику в VIII веке, и наконец, оно стало местом паломничества, одобренным епископатом, в эпоху модерна и примерно до 1914 года. Конечно, это вопрос места, а не архитектурного воплощения.