История Рязанского княжества

Что касается Муромского княжества, то оно после татарского погрома становится еще слабее, чем прежде, и едва обнаруживает признаки жизни в истории. Мы оставили Муром в 30-х годах XIII ст., когда там княжил Юрий Давыдович, который, вероятно, погиб при нашествии Батыя. Ему наследовал сын Ярослав, о котором мы знаем потому только, что в 1248 г. его дочь вышла за Бориса Васильковича Ростовского.[122] Под 1281 и 1288 гг. летопись упоминает о разорении муромской земли татарами. В половине XIV века находим в Муроме двух братьев Василия и Юрия Ярославичей. Василий умер в 1344 г. и положен был в муромской церкви Бориса и Глеба. Юрий наследовал ему и ознаменовал свое княжение тем, что обновил город Муром, запустевший, по словам летописца, издавна, со времен первых князей, вероятно, после татарского разорения. В 1351 г. князь первый поставил в городе свой двор, примеру его последовали бояре; за ними начали строиться купцы и черные люди. Обновили и святые храмы, украсив их иконами и книгами. Но Юрий недолго пользовался плодами своих трудов. Этот глухой край в то время так же страдал усобицами, как и другие княжества. Род муромских князей, очень мало нам известный, был, по-видимому, довольно многочислен. В 1353 г., является в истории какой-то Федор Глебович, очевидно, родственник Юрия Ярославича. Он собирает большое войско, выгоняет Юрия из Мурома, и сам садится на его место. Неизвестно почему, муромцы были ему рады, и многие граждане отправились вместе с ним в Орду хлопотать за него у хана. Через неделю после отъезда Федора Юрий воротился в Муром, собрал остальных граждан и пошел в Орду судиться с Федором. Долго судили их ордынские вельможи, и наконец, утвердили Муромское княжество за последним. Юрий был выдан своему сопернику, подвергся тяжкому заключению и умер в великой нужде.[123] Затем мы решительно ничего не знаем о внутренних событиях в Муроме.

Между тем как оба княжества, Муромское и Рязанское, все более и более забывали о своем прежнем родстве, в иерархическом отношении они продолжали составлять одно целое.

Мы говорили о том, что в конце XII в. Рязань отделилась от Черниговской епархии и получила собственного епископа в лице Арсения (1198–1212). Потом упоминали о Ефросине Святогорце (1224–1238). Затем положительное историческое свидетельство о рязанском епископе находим не ранее 1284 года. Из приписи к известному рязанскому списку Кормчей книги мы видим, что около того времени митрополит Максим поставил на Рязань епископа Иосифа.[124] В промежуток от Ефросина до Иосифа рязанская кафедра оставалась иногда без своих собственных святителей, на что указывают слова приписи: «не презре Бог в державе нашей церковь вдовствующь». Причина того заключалась в смутном времени, наступившем после татарского нашествия. Позднее Иосифа упоминаются следующие епископы в Рязани[125]: Василий 1-й, скончавшийся в 1295 г.; Григорий, который в 1325 г. присутствовал на погребении московского князя Юрия Данииловича; Кирилл, которому митрополит Феогност дал грамоту на спорные места по Великой Вороне; Георгий, — ему Александр Михайлович Пронский в 1340 г. дал село Остромино, и Василий П. Последний, по словам летописи, в 1355 г. был поставлен митрополитом Алексием «в Рязань и в Муром»; для него Алексий писал грамоту на Червленый Яр о спорных местах; он же упоминается в грамоте рязанского князя Олега Ивановича, данной Ольгову монастырю.

Василий II, по нашему мнению, был тот самый святой епископ, о котором рассказывается в житии муромских чудотворцев Константина и чад его. Василия Святого обыкновенно отождествляют с Василием I, не представляя на это почти никаких доказательств.[126] Содержание жития, напротив, довольно ясно говорит в пользу Василия II.[127] Из него мы заключаем: во-первых, св. епископ был современник Георгия Ярославича, обновившего Муром, и Олега (Ивановича) Рязанского, а во-вторых, епископское местопребывание, колебавшееся дотоле между Рязанью и Муромом, с явным перевесом на стороне первой, потому что в ней именно встречаются предыдущие святители в 50-х годах XIV столетия — окончательно утверждается в Рязани. Судя по времени, очень может быть, что это событие имело связь с упомянутыми смутами в Муроме.