История Рильке и Родена. Ты должен измениться

Город отчаянно боролся с растущим числом нищих, проституток и беспризорников, и отцу Родена, служившему в жандармерии, всегда находилась работа. Как и противоречивый сыщик Жавер в «Отверженных», Жан-Батист Роден охранял улицы Парижа от сутенеров и куртизанок во время Июньского восстания 1832 года, а затем и во время революции 1848–1849 годов, когда монархия окончательно пала. Родену-старшему, властному и безупречно честному, работа подходила, и он постепенно продвигался по службе.

Когда в 1848 году на улице Сен-Жак выросли баррикады, Жан-Батист вместе с женой Мари, работавшей швеей, отправили восьмилетнего Огюста в Бове, в школу-интернат. Там хрупкий рыжеволосый мальчик спокойно пережил кровавые восстания, охватившие Париж, где Бодлер мчался по улицам, размахивая ружьем, а Бальзак едва не умер от голода.

Огюст не преуспел в учебе. Он прогуливал уроки и получал плохие отметки, особенно по математике. Однако улучшающееся служебное положение отца обязывало к подобающему образованию, и такое давали в Бове, хотя оплата обучения и легла непосильной ношей на плечи семьи. Но все же спустя пять лет Жан-Батист решил: пустая трата денег – образование, которое вряд ли пригодится в работе. Так что в четырнадцать лет Огюст покинул школу. Мальчик всегда охотно работал руками – вероятно, самое место ему в ремесленном училище.

Вернувшись в Париж, Роден с трудом узнал родной город. За год до того новый президент Франции Наполеон III поручил барону Жоржу Эжену Осману преобразовать столицу – или разрушить до основания, тут мнения расходились. Осман был одержим симметрией, он раздробил город на манер обширной сети и разделил округа по классовой принадлежности. Сравнял с землей покатые холмы, чтобы сгладить горизонт и привнести порядок. Старые, выложенные булыжником, петляющие улочки он расширил до мощеных бульваров, непригодных для баррикад и протестов, но приветливых к уличным торговцам. Масштабный проект по очищению захватил весь город. Инженеры создали новую канализационную систему, и путешественники стекались в город, чтобы взглянуть на это новаторство. На улицах повсюду появились тысячи газовых ламп, которые ночами разгоняли тьму и распугивали преступников.

На развалинах тысяч снесенных средневековых домов выросли многоквартирные пятиэтажные здания в стиле неоклассики, выстроенные из одинаковых каменных блоков безупречно ровными рядами. Город стремительно менял облик, и у многих парижан это вызывало отчуждение – старинные дома сменялись безликими однообразными зданиями.

Лучше останки растерзанных домов, чем бесконечная стройка на улицах, – так считали многие.

Преобразование столицы Османом растянулось на десятилетия, и скульпторы, которые работали на заказ, не сидели без дела. Фасады новых зданий требовали карнизов и каменных украшений. Готовила крепнущий класс ремесленников, а также будущих часовщиков, плотников и мастеров художественной ковки, прежде всего Специальная императорская школа математики и рисования, известная в народе как Малая школа, Petite 'Ecole. Обучали в ней бесплатно, поскольку задумывалась она для рабочего класса, как подобие более престижной Высшей школы изящных искусств, 'Ecole nationale sup'erieure des Beaux-Arts. Высшая школа взрастила таких художников, как Ренуар, Сера и Бугро, а увидеть на выставке воспитанника простого учебного заведения – дело почти что неслыханное.

Роден вернулся в Париж без ясных интересов и стремлений и в 1854 году поступил в Малую школу. Художником себя он еще не считал и, разумеется, пока не разделял восторженных взглядов, которых придерживались преподаватели Высшей школы, – для них искусство было сродни религии, языку и праву. Главным и важнейшим делом того времени, да и всей жизни, для Родена была скульптура.

Некоторые биографы полагают, что из-за близорукости у Родена необычайно обострилось осязание. Вероятно, именно поэтому он постоянно мял в ладонях глину. И даже монокль в конце концов купил, чтобы разглядывать мельчайшие детали. Чаще всего он работал, уткнувшись носом в материал (или, как насмешливо заметила одна из его любовниц, – в своих натурщиц).

Большинство одноклассников Родена, как и он сам, поступали в надежде изучать живопись. А на деле довольствовались лишь уроками рисунка, поскольку карандаши и бумага стоили дешевле, чем краски и холст. И все же это огорчение обернулось для Родена удачей – он попал в золотые руки Ораса Лекока де Буабодрана, учителя, который сначала буквально, а затем и фигурально открыл Родену глаза.

Каждое утро Роден брал принадлежности для рисования, обматывал тощую шею шарфом и к восьми часам шел на урок рисунка. Лекок, коренастый человек с мягкими чертами лица, каждое занятие неизменно начинал с одного задания – срисовать. Он полагал, что всем великим художникам присуща тонкая наблюдательность. А ею в полной мере не овладеть, если не постигнуть истинной природы объекта – не разложить его на составляющие: сначала скопировать прямую линию от точки А к точке Б, а затем добавлять разные диагонали и кривые, пока из частей не проступит целое.