История Рима от основания города

34. (1) После того как консул сказал, что хотел, Спурий Лигустин, один из числа центурионов, апеллировавших к народным трибунам, попросил у консула и у трибунов разрешения сказать народу несколько слов. (2) Все согласились, и он, как передают, говорил так: «Я, квириты, Спурий Лигустин, принадлежу к Крустуминской трибе79, а родом сабинянин. Отец оставил мне югер земли80 и маленькую хижину, где я родился, вырос и живу до сих пор. (3) Как только я достиг совершеннолетия, отец женил меня на дочери своего брата81, которая принесла с собой благородство характера и целомудрие и родила мне столько детей, сколько было бы вполне достаточно даже для богатого дома. (4) У нас шесть сыновей и две дочери, обе уже замужние. Четыре сына достигли совершеннолетия, двое еще мальчики82. (5) На военную службу я был призван впервые в консульство Публия Сульпиция и Гая Аврелия83. В войске, направленном в Македонию, два года воевал я простым солдатом против царя Филиппа. На третий год Тит Квинкций Фламинин назначил меня за доблесть центурионом десятого манипула гастатов84. (6) После победы над Филиппом и македонянами нас привезли обратно в Италию и распустили по домам, но я тотчас добровольцем отправился с консулом Марком Порцием в Испанию85. (7) Из всех нынешних полководцев лучше всех умел он заметить и оценить доблесть – это известно всем, кто за долгую службу хорошо узнал и его, и других вождей. Этот главнокомандующий удостоил меня звания центуриона первой центурии первого манипула гастатов. (8) В третий раз я вступил, снова добровольцем, в войско, посланное против этолийцев и царя Антиоха86. Маний Ацилий назначил меня первым центурионом первой центурии. (9) Прогнали мы Антиоха, покорили этолийцев и возвратились в Италию; после этого дважды служил я в легионах, остававшихся под знаменами только один год. Затем дважды сражался в Испании – один раз при Квинте Фульвии Флакке, другой раз – при преторе Тиберии Семпронии Гракхе87. (10) Флакк привез меня в Рим в числе тех, кого за доблесть взял с собой из провинции для празднования триумфа. Тиберий Гракх сам позвал меня в свое войско. (11) За несколько лет я четыре раза был центурионом примипилов, получил от полководцев тридцать четыре награды за храбрость и шесть „гражданских” венков. Двадцать два года нес я военную службу, и мне больше пятидесяти лет. (12) И если бы даже не отслужил я положенного срока, если бы не полагался мне отдых по возрасту, и тогда, Публий Лициний, следовало бы освободить меня от службы потому, что вместо себя я имею возможность выставить четырех воинов. (13) Пусть сказанное мною оправдает меня в ваших глазах, что до меня, то сам я никогда не откажусь служить, если военачальник, набирающий войско, сочтет меня подходящим воином. (14) И пусть военные трибуны своей властью определят, какого звания я достоин; я же постараюсь, чтобы никто в войске не превзошел меня доблестью; так я поступал всегда, свидетели тому – мои полководцы и товарищи по службе. (15) И вы, соратники, в молодости никогда не оспаривали решений должностных лиц и сената и теперь, несмотря на ваше право апелляции, следует не выходить из повиновения сенату и консулам и считать почетным всякий пост, на котором вы будете защищать государство».

35. (1) Когда он закончил, консул Публий Лициний не поскупился на похвалы и из народного собрания отвел его в сенат. (2) Там ему от имени сената тоже выразили благодарность, а военные трибуны назначили его за доблесть центурионом примипилов первого легиона. Остальные центурионы, отказавшись от апелляции, покорно подчинились призыву.

(3) Чтобы должностные лица могли поскорее отбыть в провинции, Латинские празднества устроили в июньские календы88; по окончании их претор Гай Лукреций, отправив вперед все необходимое для флота, выступил в Брундизий. (4) Претору Гаю Сульпицию Гальбе поручили сформировать помимо войск, собираемых консулами, четыре городских легиона с установленным количеством пехотинцев и всадников и выбрать четырех военных трибунов из числа сенаторов, чтобы командовать ими; (5) ему же велели потребовать от латинских союзников пятнадцать тысяч пехотинцев и тысячу двести всадников; это войско предполагали использовать по усмотрению сената. (6) По просьбе консула Публия Лициния к его войску, составленному из граждан и союзников, были добавлены иноземные вспомогательные отряды: две тысячи лигурийцев, критские стрелки (неизвестно, сколько их прислали критяне, когда у них потребовали вспомогательных войск), нумидийские всадники и слоны. (7) С этой целью к Масиниссе и в Карфаген направили послов – Луция Постумия Альбина, Квинта Теренция Куллеона и Гая Абурия. Распорядились, чтобы и на Крит отправились три посла – Авл Постумий Альбин, Гай Децимий и Авл Лициний Нерва.