История Рима от основания города

38. (1) Марций и Атилий явились в Гитаны, город Эпира, находящийся на расстоянии десяти тысяч шагов от моря. Выслушанные с большим сочувствием в собрании эпирцев, они отрядили четыреста местных юношей в область орестов95 защищать ее от македонян. (2) Оттуда они двинулись дальше – в Этолию и задержались там на несколько дней, пока этолийцы выбирали, кем заместить умершего претора, а когда претором избрали Ликиска96, чья приверженность римлянам была хорошо известна, Марций с Атилием перебрались в Фессалию. Туда прибыли послы акарнанцев и беотийские изгнанники. (3) Акарнанским послам велели передать своим согражданам, что им представляется случай искупить враждебные действия против римского народа, которые они, соблазнившись посулами царей, совершили сначала во время войны с Филиппом, а потом – с Антиохом97; (4) если, несмотря на свои дурные поступки, они добились милости римского народа, то, оказав ему услуги, добьются и его щедрости. (5) Беотийцам поставили в упрек союз, заключенный с Персеем. Когда изгнанники стали взваливать вину на Исмения, главу другой партии, и сказали, что некоторые государства были вовлечены в это дело невзирая на их несогласие, Марций ответил, что все это скоро выяснится: римляне каждому государству дадут возможность самостоятельно решать свою судьбу98. (6) Собрание фессалийцев состоялось в Ларисе99. Здесь они получили удобный случай выразить римлянам признательность за дарованную свободу, а послы имели возможность поблагодарить фессалийское племя за деятельную помощь, оказанную сначала во время войны с Филиппом, а поздней – с Антиохом. (7) Это обоюдное упоминание заслуг побудило толпу решить все вопросы в смысле, желательном для римлян. (8) После этого собрания прибыли послы от царя Персея, надеявшегося главным образом на частные дружеские отношения с Марцием, унаследованные от своего отца. Начав с упоминания об этой тесной дружбе, македонские послы стали просить римлянина, чтобы он предоставил царю возможность встретиться с ним для переговоров. (9) На это Марций ответил, что и сам он слышал от отца о дружбе и гостеприимстве, связывавших его с Филиппом, хорошо помня об этих добрых отношениях, он взял на себя обязанности посла. (10) Если бы он был вполне здоров, то не стал бы откладывать переговоров; да и теперь при первой возможности он явится к реке Пенею – к переправе, что по дороге из Гомолия в Дий100, – отправив предварительно людей сообщить царю об этом.

39. (1) Персей возвратился из Дия во внутренние области своего царства, удовольствовавшись слабым проблеском надежды на то, что Марций, по собственному признанию, взял на себя посольство ради него. А через несколько дней все сошлись в условленном месте. (2) Царя окружала большая свита, состоявшая из его друзей и телохранителей. Римские послы явились со столь же внушительным сопровождением, так как за ними следовали и многие граждане Ларисы, и собравшиеся в этот город посольства других городов, которые желали подробно рассказать дома обо всем, что им доведется услышать. (3) Всех одолевало свойственное человеческой природе любопытство, желание увидеть встречу знаменитого царя и послов первейшего на земле народа. (4) Остановились на виду друг у друга, разделенные рекой. Пока вестники с обеих сторон ходили для переговоров, кому переходить на другой берег, возникла непродолжительная заминка. Те считали, что известное предпочтение надо оказать величию царской власти, эти – отстаивали преимущество славного имени римского народа, тем более что переговоров добивался Персей. (5) Тогда Марций подтолкнул колебавшихся македонян шуткой. «Пусть младший, – сказал он, – перейдет к старшему, сын – к отцу»; дело было в том, что сам Марций имел прозвание Филипп101. (6) Царь легко согласился с таким доводом. Затем возникло другое затруднение по вопросу, сколько человек могут перейти вместе с ним. Царь находил справедливым, чтобы ему дозволено было бы переправиться со всей свитой; послы настаивали, чтобы он либо явился с тремя спутниками, либо, если собирается переводить такую большую свиту, представил заложников, дабы при переговорах не было допущено никакого коварства. (7) Царь дал в заложники Гиппия и Пантавха, знатнейших своих друзей, которых раньше отправлял послами к Марцию. Заложников потребовали не столько ради обеспечения безопасности, сколько с целью показать союзникам, что встреча царя с послами происходит далеко не на равных. (8) Затем обе стороны приветствовали друг друга – не как враги, но как любезные друзья – и сели на поставленные кресла.