История римской литературы Том I

...Первый паросские ямбы Лацию я показал;
Архилоха размер лишь и страстность
Брал я, не темы его, не слова, что травили Ликамба.

("Послания", I, 19, 23-26)

Разнообразие тематики его "Эподов" еще превосходит разнообразие "Сатир"; о двух политических эподах и о двух эподах, посвященных колдовству, речь была выше; но и все остальные эподы по своему характеру сильно отличаются друг от друга. Гораций то пробует свои силы в жанре идиллии, примыкающей к "Эклогам" Вергилия, но внезапно заканчивающейся иронической концовкой ("Эподы", 2), то в эпиграммах (шуточной, о вреде чеснока — в 3-ем эподе, и остро враждебных, в эподах 4, 5, 10).

Наконец, наиболее близко он подходит к тому пути, но которому он и пошел в следующее десятилетие, в эподах 9, 11, 13, 14 и 15. По существу — это уже законченные лирические стихотворения, которые могли бы найти свое место в книгах од. Хвалебная песня Октавиану после победы при Акции ("Эподы", 9), три любовные элегии и по содержанию, и по форме ("Эподы", II, 14 и 15) уже выявляют те черты, которые станут наиболее характерными для лирической поэзии Горация: преувеличенные восторги перед военными подвигами принцепса, жалобы на жестокость любви и измену возлюбленных, не слишком глубоко затрагивающие сердце. Все это типично для Горация, все это изложено без того многословия и повторений, которыми подчас страдают "Сатиры"; манера письма в этих четырех эподах вполне соответствует идеальному плану, начертанному Горацием; краткость, точность выражения, изящество, легкая шутка.

Эпод 13 является первым вариантом темы, которой посвящено Горацием впоследствии немало од: в ненастный день отложим все заботы, будем пить и радоваться жизни, пока это возможно.

Грозным ненастием свод небес затянуло:
Юпитер Нисходит в снеге и дожде; стонут и море и лес.
Хладный их рвет Аквилон фракийский. Урвемте же, други,
Часок, что послан случаем. Силы пока мы полны,
Надо нам быть веселей! Пусть забудется хмурая старость!
Времен Торквата-консула вина давай поскорей!
Брось говорить о другом: наверное, бог благосклонно
Устроит все на благо нам. Любо теперь нам себя
Нардом персидским облить и звуками лиры килленской
От горя и волнения сердце свое облегчить...

(Перевод Я. С. Гинцбурга)

Это — уже подлинный Гораций, сделавший решительный шаг от бытовой сатиры и от моральной диатрибы к лирическому творчеству. Ввиду этого сходства с одами, а также и потому, что в эподах 11 и 13 Гораций применяет наиболее сложные размеры (в 11-м — ямбический триметр с элегиямбом, в 13-м — гексаметр с ямбоэлегием), можно предположить, что именно эти эподы являются его первой попыткой использовать для латинского языка сложные греческие лирические размеры и что они-то и служат подготовкой к той долгой и тщательной работе, какую Гораций проделал, чтобы приспособить "эолийский стих к италийским ладам" [219]. Сам Гораций считал главной своей заслугой именно это, и об этом он, после семи лет молчания, с гордостью и заявил в заключительном стихотворении к трем книгам своих од — в знаменитом "Памятнике".

3. "ОДЫ"

Подобно тому как "Сатиры" и "Эподы", представляющие собой различные жанры, тем не менее могли рассматриваться как одно целое, так и все четыре книги "Од" можно изучать вместе, чтобы получить общее представление о лирическом творчестве Горация, несмотря на то, что между выходом в свет первых трех книг и IV книги прошло 10 лет (первые три книги Гораций закончил в 23 г., IV выпустил в 13 г. до н. э.).

Своеобразие лирики Горация заключается в том, что она, отнюдь не являясь его поэтическим дневником, тем не менее полностью отражает его отношение к жизни и дает цельный образ его личности — как человека и писателя.