История России. Алексей Михайлович и его ближайшие преемники. Вторая половина XVII века

Акты Мос. гос-ва. Т. 2. Известия 1648–1649 гг.: о взятии Кодака, о желтоводской и корсунской битве, о переходе лейстровых к Хмельницкому; странные слухи о короле, вроде того, что он бежал в Смоленск, или что он заодно с казаками, хотя народ встает за православную веру. Поляки и жиды бегут за Днепр, т. е. с левой стороны на правую, их иногда поголовно истребляют при взятии какого-либо города. Левобережные жители молят Бога быть под царской высокой рукой. Очевидно, с самого начала этой истребительной войны левая сторона тянет к Москве (№ 338, 341–350). Известия 1650–1653 гг.: донесения белгородского воеводы о моровом поветрии в черкасских городах; о походах Тимофея Хмельницкого в Молдавию, о белоцерковском договоре, о том, что правая сторона тянет к Польше, о жалобах жителей на Богдана за его союз с татарами, опустошавшими землю, о союзе донских казаков с калмыками против татар, о полковниках нежинском Ив. Золотаренке и полтавском Пушкаре, о вмешательстве Турции и пр. (№ 468, 470, 485, 488, 492–497 и т. д.) Supplemtntum ad Hist. Rus. monumenta. Универсал из Варшавы панов-рады о королевской элекции и войне с казаками; причем говорится, что Русь, т. е. казаки, уже не прежние легко вооруженные с луком и стрелами, а теперь они с огненным боем (№ 177). Далее письма Хмельницкого Киселю, Заславскому, к сенатору из-под Львова, к Бейеру, коменданту Замостья, письмо короля к Хмельницкому под Замостье и пр. Архив Юго-Запад. России, ч. II. т. I. № XXIX–XXXI. Инструкции волынским послам на сейм в марте 1649 г.

По донесениям Кунакова не одно казацко-татарское нашествие, но также слухи о московских приготовлениях отобрать Смоленск и другие города побудили поляков поспешить выбором короля и распорядиться укреплением Смоленска (Акты Юж. и Зап. России. Т. 3. С. 306, 307).

Относительно миссии Якова Смяровского и отступления от Замостья см. основанную на рукописных источниках статью Александра Краусгара, помещенную в одном польском сборнике 1894 г. и сообщенную в русском переводе в декабрьском номере «Киевской старины» за 1894 г. О торжественных встречах Хмельницкому по возвращении из-под Замостья говорят каноник Юзефович и Грабянка. О пленении татарами ремесленников, оголявших головы по-польски, сообщает Самовидец. Его подтверждает следующий факт: вышеупомянутый стародубец Гр. Климов под Киевом был схвачен татарами; но когда казаки «увидели, что у него хохла нет, взяли его у татар к себе» (Акты Юж. и Зап. России. Т. 3. № 205). О женитьбе Богдана на куме своей Чаплинской («за позволением цареградского патриарха») говорят Грабянка, Самовидец и Твардовский. Маловероятные подробности о том в дневнике комиссаров Киселя (Памятники. I. Отд. 3. С. 335–339): будто беглый патриарх Иерусалимский проездом в Москву обвенчал в Киеве Хмельницкого заочно, так как Чаплинская была тогда в Чигирине. Он послал ей подарки с монахом; но сын Хмельницкого Тимошка, «настоящий разбойник», напоил его водкой и обрил ему бороду, а жена Хмельницкого дала ему только 50 талеров. Патриарх будто бы дал Богдану титул «светлейшего князя» и благословил его «вконец истребить ляхов». О том же патриархе и женитьбе Богдана упоминает Коховский (с. 111). Кунаков говорит о патриархе Иерусалимском Паисии, который в бытность свою в Киеве благословил Хмельницкого утвердить на Руси греческую веру, очистить ее от унии; потому и была не успешна комиссия Киселя (понятно поэтому вышеприведенное враждебное ее отношение к Паисию). К сему патриарху Паисию Хмельницкий отправил с украинскими старцами тайный наказ, сочиненный писарем Иваном Выговским (Акты Юж. и Зап. России. Т. 3. № 243 и 244). В статейном списке Кунакова о его посольстве в Варшаве между прочим приводятся главные лица панов-рады того времени; а также любопытны его сообщения о переговорах Марии Людвиги с Яном Казимиром относительно выхода за него замуж (№ 242).