История России. Алексей Михайлович и его ближайшие преемники. Вторая половина XVII века

Павел Алеппский дает любопытное описание торжественного патриаршего служения в неделю Православия, или так называемого Сборного воскресенья, которое пришлось тогда на 4 марта. Никону в тот день сослужили шесть архиереев: по правую его руку становились митрополит Новгородский, архиепископы Рязанский и Вологодский, а по левую – митрополиты Сербский и Ростовский и архиепископ Тверской; за ними четыре обычных архимандрита (Чудовской, Новоспасский, Симоновский и Андроньевский), два протоиерея Успенского и Архангельского соборов, большое число священников и дьяконов. За обедней протодиакон читал синодик: сначала поминались святые Греческой церкви, и при каждом имени сослужащие хором трижды возглашали вечную память. Потом поминались святые Русской церкви с таким же возглашением. Затем следовало поминовение русских великих князей и царей, потом русских воевод и ратников, павших в последнюю войну. За поминовением наступило троекратное анафематствование всех известных еретиков, иконоборцев и тому подобных. По окончании сего обряда протодиакон провозгласил многолетие царю, потом царице, царевичу Алексею, сестрам царя и его дочерям; потом патриархам Никону и Макарию, а затем архиереям и всему духовному сану, боярам, воинству и всем православным христианам. Уже наступал вечер; но, несмотря на общее утомление и большой холод, Никон взошел на амвон; дьяконы раскрыли перед ним Сборник отеческих бесед, и он начал читать положенную на тот день беседу об иконах. Свое медленное чтение он сопровождал еще поучениями и толкованиями. Потом велел принести написанные по западным образцам и осужденные им иконы, о которых мы говорили выше. Теперь Никон воспользовался удобным случаем, чтобы в присутствии царя распространиться против означенных икон; причем он сослался на антиохийского владыку в доказательство неправильности такой живописи. Оба патриарха предали анафеме и отлучили от церкви впредь как тех, кто будет писать подобные образа, так и тех, кто будет их у себя держать. Никон брал правой рукой такую икону, называл вельможу или человека, у которого она была, показывал народу и бросал на железные половые плиты, так что образа разбивались; после чего приказывал их жечь. Царь смиренно стоял подле, внимая проповеди патриарха, и тихим голосом упросил его не жечь образа, а просто зарыть их в землю. После того Никон поучал о крестном знамении, вооружаясь против двуперстия; в чем опять ссылался на присутствующего антиохийского патриарха. Архидиакон последнего прибавляет, что, после семичасового стояния в соборе, они воротились на свое подворье, полумертвые от усталости и холода.

Напрасно антиохийские гости вместе с москвичами радовались прибытию царя и ждали провести с ним пасхальные праздники. На сей раз он оставался в Москве не более месяца. Что же заставило Алексея Михайловича так скоро опять покинуть столицу и спешить на запад? Неприятные и важные известия с театра войны, как из Белой, так и Малой России.