Читаем История России. Часть 2: XX – начало XXI века полностью

Тяжелое положение в сентябре сложилось в районе Киева. Здесь создались условия для окружения большой по численности группировки советских войск. Сталин противился их своевременному отходу на восток. Приказ об отступлении был отдан, когда противник уже замкнул кольцо окружения. Враг взял Киев.

Длительное сопротивление противнику оказала Одесса. Только через 73 дня защитники оставили город и эвакуировались в Севастополь. Еще до окончания войны Одесса была объявлена городом-героем.

Одна из самых героических страниц войны – 250-дневная оборона Севастополя.

...

ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАДАНИЯ

Вспомните, в какой войне Севастополь уже прославился героизмом и мужеством его защитников.

Под Севастополь гитлеровцы потеряли столько войск, сколько на всех театрах военных действий до нападения на СССР (около 300 тыс. убитыми и ранеными).

По замыслу гитлеровского командования, взятию Москвы должен был предшествовать захват Ленинграда. В конце августа 1941 г. противнику удалось перерезать железные дороги, связывавшие город со страной. Овладев в сентябре Шлиссельбургом, немцы замкнули кольцо блокады. Враг развернул новое наступление и вышел на ближние подступы к городу. В этой обстановке были предприняты чрезвычайные меры. И.В. Сталин командировал в Ленинград генерала Г.К. Жукова, который умело организовал оборону и не допустил захвата города.

Тогда враг решил уморить Ленинград голо дом, варварскими артобстрелами и бомбардировками. За 900-дневную оборону по городу было выпущено около 150 тыс. снарядов и сброшено свыше 100 тыс. зажигательных и около 5 тыс. фугасных авиабомб. Налеты авиации, артиллерийские обстрелы часто продолжались по 18 часов в сутки. Положение блокадников было тяжелейшим. В октябре 1941 г. выдавалось по 400 г хлеба в день на работающих жителей и половина этой нормы – на иждивенцев. В ноябре – соответственно 250 и 125 г. В ноябре умерло 11 085 человек, в декабре 58 881 человек. За все время блокады в Ленинграде умерло до 800 тыс. человек. Но ни артобстрелы, ни бомбардировки, ни голод, ни болезни не поколебали решимости ленинградцев отстоять город. Своим сопротивлением они сковали огромную группировку вражеских армий «Север» и не позволили фашистскому командованию использовать хотя бы их часть на московском направлении.

Москва – за нами!

Разгромив киевскую группировку советских войск, гитлеровское командование возобновило наступление группы армий «Центр» на Москву. Оно началось 30 сентября ударом танковой армии генерала Гудериана в направлении Тулы. Противник бросил основную силу в направлении г. Вязьмы (Смоленская обл.), где ему удалось замкнуть кольцо окружения, в котором оказалась значительная часть противостоящих войск Красной армии. Окруженные советские соединения продолжали сражаться, отвлекая на себя до 20 дивизий врага. Эта задержка позволила укрепить Можайскую линию обороны (по рубежу р. Лама, Волоколамск, Бородино, Калуга, Тула). На строительство оборонительных сооружений во круг Москвы было мобилизовано 450 тыс. жителей столицы. Но на этой линии удалось сосредоточить лишь 90 тыс. бойцов, что было явно недостаточно.

Положение становилось критическим. В этой обстановке 20 октября решением Государственного Комитета Обороны в столице было введено осадное положение (разновидность военного положения). На подступах к Москве, сдерживая превосходящие силы противника, советские солдаты стояли насмерть.

...

ПОДВИГ

28 бойцов дивизии генерала Ивана Васильевича Панфилова во главе с младшим политруком Василием Георгиевичем Клочковым-Диевым, удерживая оборону на Волоколамском направлении, уничтожили 18 танков и десятки солдат противника. 23 воина погибли. Сказанные политруком слова: «Велика Россия, а отступать некуда – позади Москва» стали боевым девизом всех защитников столицы. Сам Клочков-Диев со связкой гранат бросился под немецкий танк. (Удостоен звания Героя Советского Союза посмертно.)

Имея превосходство в живой силе и технике, противник начал обходить Москву с севера и юга. От столицы немцев отделяло несколько десятков километров, но, вымотавшиеся от упорных боев с частями Красной армии, они вынуждены были приостановить наступление, чтобы собраться для решительного броска. Командующий Западным фронтом Г.К. Жуков использовал передышку немцев для перегруппировки и наращивания своих сил. В самой Москве 6 и 7 ноября состоялись торжественное заседание и парад войск на Красной площади в честь 24-й годовщины Октябрьской революции.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное