История России. Факторный анализ. Том 1. С древнейших времен до Великой Смуты

Археологи свидетельствуют, что плотность поселений в Деревской пятине (в долине реки Ловать) в этот период была выше, чем когда-либо в прошлом, что стали распахиваться неиспользуемые ранее глинистые почвы.[1247] Начинается массовое применение удобрений; это свидетельствует об окончательном формировании трехпольной системы земледелия (в прежние времена переход к трехполью без удобрений приводил к быстрому «выпахиванию» земель). Известно, что переложная система требовала объединения усилий для сведения леса и долгое время способствовала сохранению большой семьи. С окончательным переходом к трехполью большая семья распадается на малые семьи. Для некоторых районов Новгородчины сохранились статистические данные, свидетельствующие о процессе распада больших семей, так в Старорусском уезде в 1498 году на двор приходилось в среднем 1,6 семьи, а в 1539 году – 1,28 семьи.[1248]

До присоединения к Москве Новгородчина была краем крупного землевладения, где крестьяне были обременены тяжелыми оброками (половники платили до половины урожая). После присоединения на землях, отписанных на государя, оброки переводились на деньги и значительно уменьшались, но на землях, переданных помещикам, повинности почти не менялись – иногда даже немного возрастали.[1249] Таким образом, положение крестьян на Северо-Западе значительно отличалось от положения в центральных областях, где, как отмечалось выше, обычная рента составляла шестую часть урожая. Это отличие было следствием исторической традиции, сложившейся в перенаселенном регионе, но также и следствием того, что после конфискаций Ивана III государство использовало Новгородчину как основной источник своих ресурсов – именно здесь располагался основной массив дворцовых и поместных земель.

В табл. 1 представлены данные о доходах крестьян, оброках и налогах в Деревской и Водской пятинах.

Табл. 1. Зерновой бюджет крестьянского хозяйства на поместных землях Новгородчины. Оброк, налоги и потребление указаны в пудах хлеба (полпуда ржи и полпуда овса).

Эта таблица представляет несколько видоизмененный вариант таблицы 60 из: Аграрная история Северо-Запада России XVI века. Север. Псков. Общие итоги развития Северо-Запада. Л. 1978. Авторы этой работы подвергались критике[1250] за то, что брали в своих расчетах слишком большую урожайность: сам-4 (фактически сам-3,9) для ржи и сам-3 для овса. В соответствии с данными Е. И. Индовой184 в 1650–1700 годах урожайность ржи была в среднем сам-3,1, урожайность овса сам-3. В нашей таблице урожайность ржи варьируется в пределах от сам-3,1 до сам-3,9, а урожайность овса взята сам-3. Нужно заметить также, что по расчетам Л. Г. Степановой,[1251] основанных на случаях перевода издолья в фиксированный оброк, урожайность составляла всего лишь сам-2. Однако эти расчеты вызывают сомнение, поскольку неясно, насколько данный перевод был эквивалентным, не происходило ли при этом снижение оброка. Кроме того, простой расчет показывает, что при такой урожайности сбора хлебов не хватило бы даже на уплату оброков и налогов.

Хотя в целом душевое производство обеспечивало необходимый минимум потребления, после уплаты оброков в Водской и в особенности в Деревской пятине душевое потребление падало ниже минимального уровня. В соответствии с неомальтузианской теорией следствием уменьшения потребления ниже допустимого минимума было уменьшение численности населения, с 1500 по 1540 год оно уменьшилось в Водской пятине на 17 %, а в Деревской пятине – на 13 %.[1252] Уменьшение население к 1540 году привело к увеличению душевой запашки и некоторому увеличению потребления, но оно оставалось на уровне, близком к минимальному. Низкий уровень потребления способствовал увеличению смертности от эпидемий – источники отмечают, что именно в этом районе эпидемии свирепствовали с особой жестокостью.[1253]

Таким образом, в отдельных, наиболее густонаселенных районах Сжатие началась уже в начале XV века, и этот процесс был существенно ускорен высоким уровнем изъятия ресурсов, осуществляемым государством и помещиками. В то же время даже в пределах Северо-Запада имелись существенные порайонные различия. В Бежецкой и Шелонской пятинах положение было более благоприятным, чем в Деревской и Водской. В 1500–1540 годах здесь отмечался значительный рост населения – в некоторых уездах население возросло на 27–45 %.[1254] Сжатие было неравномерным и проявлялось в одних районах сильнее, а в других – слабее.