История России. Факторный анализ. Том 1. С древнейших времен до Великой Смуты

Один из наиболее настоятельных советов Пересветова – это выдвижение служилых людей по заслугам, а не по знатности. Штаден отмечал, что если воин был ранен в бою спереди, то он получал придачу к поместью, если же он был ранен в спину, то поместье убавляли.[1361] Однако боярское местничество не допускало назначения неродовитых служак на высокие посты; бояре издавна боролись между собой из-за «мест». В 1550 году царь отменил местничество в полках во время военных походов – но большего он сделать не смог. Частичная отмена местничества вызвала резкое недовольство знати. В тайной беседе с литовским послом боярин Ростовский жаловался: «Их всех государь не жалует, великих родов бесчестит, а приближает к себе молодых людей…»[1362] Ростовский стал одним из организаторов заговора 1553 года. Одновременно с военными проводились и гражданские реформы. В июне 1550 года появился новый Судебник – новый свод законов. Основной целью введения новых законов было установление провозглашенной царем «великой правды». «Великая правда», то есть справедливость («адалет»), была главным тезисом Пересветова, но, как отмечалось выше, эта идея не принадлежала автору «Челобитной»; она высказывалась многими публицистами того времени. Более того, этой идее следовал Иван III при создании Судебника 1497 года – поэтому его внуку не пришлось много менять в старых законах. Как и предыдущий судебник, новый кодекс требовал от судей не брать взяток и быть внимательными к жалобщикам; на суде должны были присутствовать представители крестьян и посадских людей – староста, «лутчие люди» и «целовалники». Среди нововведений было установление конкретной ответственности за взяточничество и невнимание к жалобам. Было запрещено холопить детей боярских – это положение закона совпадало с проектом Пересветова. Для крестьян и посадских людей вводились разные штрафы за «безчестье» (т. е. за оскорбление) – соответственно 1 рубль и 5 рублей. Для дворян и детей боярских штраф устанавливался в зависимости от служебного положения; все это было отступлением от равенства всех перед судом, которое молчаливо устанавливал Судебник 1497 года. Еще одной уступкой знати звучало положение, по которому новые законы вводились «з государева докладу и со всех бояр приговору» – это было законодательное ограничение царской власти, боярское правление не прошло даром, и Иван IV (в отличие от его отца) поначалу не был самодержцем. Но с другой стороны, новый судебник аннулировал тарханные грамоты – податные иммунитеты знати и монастырей. Дела о разбое отнимались у наместников и передавались губным старостам – это был признак начавшегося упразднения наместничеств.[1363]

Современники в один голос свидетельствуют, что Иван IV искренне стремился утвердить на Руси правосудие и справедливость. Фоскарино говорит о том, что царь установил правосудие с помощью простых и мудрых законов.[1364] «Этот царь уменьшил неясности и неточности в законодательстве и судебных процедурах, – писал Д. Горсей, – введя наиболее простую и удобную форму письменных законов, понятных и обязательных для каждого, так что теперь любой мог вести дело без какого-либо помощника, а также оспаривать незаконные поборы в царском суде без отсрочки».[1365] «Законы жестоки для всех обидчиков», – кратко отзывается А. Дженкинсон.[1366] Писавший о взяточничестве русских приказных (и вообще не любивший Россию), Г. Штаден тем не менее отдает должное Ивану Грозному. «Он хотел искоренить неправду правителей и приказных страны… – свидетельствует Штаден. – Он хотел устроить так, чтобы правители, которых он посадит, судили бы по судебникам без подарков, дач и приносов».[1367]

Одним из главных пунктов программы Пересветова была ликвидация наместничеств и сбор «кормов» в казну. Мероприятия в этом направлении проводились постепенно, начиная с 1550 года. В «приговоре» 1555 года царь снова, как на соборе семилетней давности, обвинял наместников в том, что они были для своих городов гонителями и разорителями; подобные выражения присутствуют и в некоторых грамотах, где добавляется: «…и потому мы, жалуючи хрестьянство… наместников и волостелей и праветчиков от городов и волостей отставили».[1368] По «приговору» наместники заменялись губными и земскими старостами, выбираемыми местным населением;[1369] губным старостам особо предписывалось, чтобы у них «насильства християном от силных людей не было».[1370] Корма, которые, прежде собирали наместники, теперь собирались в казну; именно за счет этих сборов «боярам», «вельможам» и «воинам» определялось жалование, о котором говорилось выше.[1371] «Приговор» был не законом немедленного действия, а скорее программой преобразований. Проведение губной реформы наталкивалось на сопротивление знати, не желавшей расставаться со своими кормлениями; поэтому реформа растянулась на десятилетия; в пограничных областях наместничества так и не были ликвидированы.[1372]